- Жаль, Софья Петровна уже стара, иначе я мог бы её отвезти в орден для обучения. Могла бы пользу общему делу приносить. А так... - пожаловался Данила, когда рассказывал про жрецов.

Камешек я надёжно зарыла в кадке с фикусом, надеясь, что, хотя бы в туалете камер наблюдения нет. Кстати, моя версия, что их гораздо больше мной насчитанных, оказалась верной. Камеры были натыканы по всему периметру сада и даже в доме. Кого так боялся хозяин, оставалось для меня непонятным. Возможно, такие меры предосторожности были связаны с бизнесом. А может, Валентин, и правда, законченный параноик...

Придя вечером домой, застала Даню за странным занятием. Хотя, чего теперь удивляться? Просто надо привыкнуть. Он сидел на порожках и сосредоточенно что-то выстругивал. Поленца были небольшими, сплошь покрытыми какими-то символами.

- Как день прошёл? – улыбнулась, крутя в руках чурочку.

- Малопродуктивно, - вздохнул Данила. – Пойдём-ка со мной. Давно надо было это сделать. Возможно, я хватку теряю, а может, просто не ожидал такой серьёзности ситуации... Подожди тут, я сейчас, - мужчина скрылся в доме, а через пару минут вышел с тарелкой аппетитно пахнущей каши.

- Что это?

- Кутья. Подношение богу. Бери чурки и пошли.

Я собрала поленца и двинулась за Даней. Он подвёл меня к углу участка и приказал поставить одно поленце.

- А теперь насыпать немного кутьи и скажи: «Чур, защити меня».

- Ты серьёзно?

- А, похоже, что я шучу? Бог нынче слабоват, конечно, но с защитой одного участка должен справиться.

Я произвела требуемые действия.

- Похоже на выражение «чур меня», - улыбнулась.

- Это оно и есть. Не всё ещё из памяти людей выветрилось.

- А почему кутья? Это ведь Рождественская еда. Как там... «Папа с мамой вечерю прислали».

- О, в своё время, когда искоренялось язычество на Руси, пастырям новой религии пришлось сильно постараться, чтобы отвратить людей от старой веры. Многие обряды и символы перекочевали в новую, чтобы народу было проще и комфортнее совершать этот переход. Всё продумано и выверено. Со временем старые понятия начали заменяться новыми. Многих богов очерняли и превращали в жуткую жуть, чтобы запугивать людей. Так произошло с Ягой и с понятием «ведьма». Теперь они стали злыми. Не ведающими (знающими) женщинами, а колдуньями, творящими зло.

Возвращаемся к кутье. Как раньше это была ритуальная еда, так и в христианство она перекочевала, не меняя своего предназначения. «Кут» в языке славян – угол. Это нас возвращает к ритуалу ограждения от злых духов. Чурки ставятся по углам – кутам участка или дома. Теперь тебе понятно, почему кутья?

- Ничего себе! - воскликнула, устанавливая последний столбик.

- Не все истинные знания утеряны. И многие из них используются неосознанно. Например, оладьи – это ритуальная еда, которая подносилась богине Ладе. А когда с детками играют в «ладушки», таким образом просят её защитить и уберечь ребёнка. Только благодаря, чаще всего, неосознанному обращению к древним богам, они всё ещё не канули в небытие. Держатся из последних сил.

- Кошмар! Я не знала...

- Никогда не произноси это слово, - строго посмотрел на меня Данила. – Не зови богиню смерти на свой порог.

- Чего? - не врубилась. – Это же довольно распространённое выражение.

- А ты думала, одним светлым богам неохота окочуриться? Тьфу ты... И тут Чур. Так вот, нет. Мара – одна из наиболее сильных богинь на нынешний момент. Зло гораздо быстрее корни пускает и приживается в сердцах и на языке людей. Кошмар, мор, маразм, морок. Её иногда Мораной называли. Слова не очень хорошие по значению, не так ли?