Ну и хам! Лучше бы продолжал молчать, красивее б выглядел.

Меня как будто пыльным мешком по голове жахнули! В один миг вся его привлекательная внешность рассыпается на пол бисером разочарования, и теперь я нарочно топчусь по его ноге, будто давлю маленькие бусины.

Резко отворачиваюсь, сжимая губы, чтобы не ляпнуть лишнего, переваривая каждое сказанное им слово.

— За грубость по отношению к девушке без ноги как-нибудь проживешь, а вот без кое-чего другого…

Абсолютно не умею держать язык за зубами, особенно, когда речь идет о моей персоне, а тут хамство распространилось на всю катушку да на весь автобус.

— Кончай уже! Не дрова везешь!

Кто-то из пассажиров рядом не выдерживает, кричит, видимо, горе-водителю, затыкая наглеца, который отчаянно пытается что-то мне ответить.

Нет, вы слышали?! Веснушка я для него! Природа-матушка наградила меня рыже-коричневым цветом волос и мелкими крапинками на коже, но никто меня так не называет. Не обидно вроде звучит, но от этого типа, судя по всему, приятных комплиментов не дождешься.

— Мне выходить на следующей. Так и будешь стоять, приклеенной к моему телу? — осмеливается продолжить диалог «джентльмен» немощный.

Уcмехается нагло так, пламенно.

Ух, сейчас бы съездила по этой довольной физиономии, а сама рискую лишь двинуть ему локтем в бочину.

— Ауч! — выходит слишком наигранно с его стороны.

При этом кареглазый черт не перестает улыбаться своей челюстью с идеально ровными зубами.

Пусть бы захлопнулся, в теперешнем его положении эта обезоруживающая, как ему кажется, улыбка, может сыграть против него. С удовольствием подправлю ее. Бесплатно.

— Ты что, отбеливателя наглотался? — спешу поинтересоваться, задевая его нарочно.

Понимаю, что он не стоит моего внимания, однако мой внутренний дьяволенок не дремлет.

— Завидно? — в его тёмных глазах полыхает огонёк задиристый.

— Тому, что у тебя напрочь отсутствуют манеры?

— А у тебя — чувство юмора.

— Извини?! — балдею от его дерзости и находчивости, мысленно засучив рукава, и приняв боевую готовность.

Так это у него шуточки такие?

— Какая озорная лисичка, — спешит красавчик сделать выводы. — Ротик прикрой, а то простудишься, — пальцем дотрагивается до моего подбородка, а я тороплюсь увернуться от его прикосновений, и задеваю затылком, стоящего позади себя пассажира.

— Осторожней, — слышится замечание, которое совершенно не беспокоит меня так, как один взгляд и кривая усмешка этого...

Гляжу на него с вызовом, задрав голову вверх.

Крепкий орешек попался, однако, этот волнистый попугай.

Он пару раз театрально моргает, передразнивая меня, мол, хорош пялиться, и указывает подбородком к выходу из автобуса, в котором, оказывается, все давно уж притихли в наблюдении за нашим своеобразным общением.

— Какая теперь молодёжь наглая и невоспитанная, — я только успеваю ловить перешептывания со всех сторон. — Беспардонные. Устроили тут...

И понеслось.

Крепко сжимаю ручку от багажа, который болтается на колёсиках и скользит по ногам пассажиров, когда я толкаюсь с этим выскочкой к выходу. Очень активно, между прочим, проталкиваюсь, будто на самом деле моё тело каким-то непостижимым образом притягивается к нему. Практически дышу парню в спину, стараюсь отставать, но не получается. Озорник продолжает тянуть за собой, при этом руки его абсолютно свободны и совершенно не касаются меня. Он даже не оборачивается на мой призыв остановиться, и выполняет просьбу, как только мы оказываемся на улице.

— Кажется, не на той остановке вышел, — бормочет он, почесывая затылок.