- Погоди с Дитмаром. То есть ты считаешь, что у меня нет причин отказываться от прежних планов? - оживляется князь. - Я говорю о приближающемся восемнадцатилетии Марии и видах на ее замужество.
3. Глава 2
- Нет, - подтверждает служитель Церкви. - Никаких препятствий! Готовьте торжества, проводите состязания и рыцарские турниры, или как иначе вы собирались выбрать достойнейшего на роль зятя.
- Сначала я еще усилю охрану княжны и ее покоев.
- Вы мудры, как всегда! Но так как жара, вероятно, продлится, я присоединяюсь к совету вашего лекаря провести празднества в летней резиденции в Вормсе, где климат мягче. Единственное, что меня сейчас по-настоящему беспокоит - молчание княжны. Думаю, она что-то скрывает.
- Ты прав, - печально подтверждает Людвиг. - Она внешне такая же, разве что чуть повзрослела, окрепла. Но в остальном… Она неожиданно сблизилась с матерью, чего никогда раньше не было. А я больше не знаю, что она любит и чего хочет! - с досадой хлопает себя по ноге князь.
Аббат встает, наливает и подает господину на подносе какое-то питье. Но тот как будто не замечает этого, продолжает говорить:
- Когда вижу, как она смотрит в окно на далекий горизонт и молчит, я пугаюсь; не решаюсь окликнуть ее - страшусь понять по глазам, что она не со мной… Она стала беспокойно спать - то мечется и стонет, то улыбается, что-то нашептывает. Или подносит к губам серебряное кольцо - дорого бы я дал, чтобы разобрать ее слова! И потом утром она никак не может подняться.
Тут князь замечает усилия священника, пробует питье и отставляет чашу.
- Убери ты эту отвратительную микстуру, мне уже лучше! Да, а это богатое ожерелье, которое моя дочь носит, не снимая, - что ты думаешь об этом? Она так странно объясняет его появление! - преподнес какой-то Черный рыцарь! Я за всю жизнь не видел такого количества рубинов - они считаются самыми редкими из драгоценных камней. Только слышал однажды о целом рубиновом ожерелье. Его в молодости принял один из южных князей, в качестве отступного за город в Святой земле.
- Неизвестный француз из Орлеана под именем Черного рыцаря на днях выиграл главный турнир Саксонии, - сообщает информированный аббат.
- Да? Но причем здесь Мария? Почему она молчит?! Как будто я вдруг утратил ее доверие, и мучительно пытаюсь понять, почему.
- С ней что-то произошло, - подхватывает отец Марк, - нечто, затронувшее ее чувства.
- Но это сделал не Генрих, - кивает, подтверждая, князь-отец. - Она говорит о нем с явным отвращением, просит даже никогда не произносить это имя. С его стороны было похищение, и больше ничего. Затем он, очевидно, загладил вину, - вернул моей дочери свободу, обеспечил сопровождение, но…
Тут раздается стук в дверь, и с поклоном входит лекарь с инструментами для кровопускания. Князь нетерпеливо машет на него рукой:
- Уйди! Позже.
И продолжает обсуждать с аббатом острую тему:
- Мне показалось, что она изменилась еще до того, как узнала историю Рихарда и Гертруды (как мы с тобой их проглядели?!) Кстати, у тебя есть предположение, кто был тот мужчина, которого барон Фульда видел с княжной? Может, это и был француз - победитель турнира?
Отец Марк качает головой:
- Это мог быть кто угодно - что это за приметы - «высокий человек в плаще»?! Его лица барон разглядеть не сумел, так как солнце било прямо в глаза. Не думаю, чтобы это был сам Генрих. И вообще, так как барон въезжал на холм и, следовательно, глядел снизу вверх, мужчина обычного роста мог показаться ему гигантом.
- Почему Мария говорит о происшедшем с ней так мало?