– Это не похоже на стеснение, – проговорил тип с трудновыговариваемой фамилией.

Ольга проигнорировала его замечание. Благодарность за его помощь была большой, но возмущение от продолжающегося хамского поведения не меньшей.

– После стольких дней ожидания ты отказываешься впускать меня? – осведомился Золотарев, сделал движение глазами, означающее «посторонись».

Она не говорила этого, хотела знать совершенно другое и в упор не замечала его игры глазами. Адвокат по семейным делам умел говорить и так, что по нему плакал суд присяжных.

– Я тебя ждала неделю назад, – легко откликнулась Оля, рассматривая их и стараясь понять, где они же были все это время кроме того, что ходили за покупками, – а сегодня наждала не только тебя, но кучу другого сомнительного народа.

Представитель «сомнительного народа» при слове «наждала» хмыкнул, но Ольга не заметила эту эмоцию. Ее уже не удивишь его мнением о ней, а употребила она это слово намерено, чтобы напомнить мальчику с дороги о его поведении и о том, что тот делает неверные выводы.

– Мне уже рассказали о твоем безрассудстве.

– Не стану уподобляться и жаловаться на кого бы то ни было.

Она приподняла бровь и была оттеснена назад в самую глубь коридора тем самым приматом, споткнулась о злосчастное ведро с грязной водой, а то не удержалось, опрокинулось на бок и залило прихожую, тем самым сведя на нет все прошлые усилия.

– Наводишь порядки среди ночи? – неандерталец, оказавшись посреди лужи приобрел растерянный вид.

Ответ на ее взгляд был очевиден, как и то, что почти что часовые усилия оказались напрасной тратой времени…

– А кто будет это делать?

Ольга подняла ведро и взялась за швабру, собирая воду на ворсистую тряпку, погрузила ее в отсек с отжимом и вновь шмякнула в лужу.

– У тебя нет моющего пылесоса? – стал допытываться не менее смущенный Золотарев, так и оставшись за порогом квартиры.

У нее было все, но не все это сгодилось для уборки во втором часу ночи хотя бы потому что могло разбудить спящего малыша.

– Золотарев, я задала вполне нормальный вопрос, – проговорила она так, словно они были не втроем, а вдвоем.

Она остановилась, понимая, что еще немного расплачется из-за случившего. То был пустяк, но как уже говорилось, Оля устала.

– Дай сюда!

Помощь пришла откуда не ждали – от источника приключившейся напасти. Какеготам забрал у нее швабру, вновь оттеснив ее в сторону.

– Не надо! – нервы Ольги сдавали, а руки попытались забрать орудие труда. – Я сама!

Ольга почувствовала себя Моськой из всеми известной басни Крылова – незнакомец отказывался отдавать ее же швабру и уже дважды совершенно беспомощной, не хозяйкой в своем же собственном доме.

– Вижу я как ты сама!

– Да, что вы вообще себе позволяете?

Какеготам с чувством погрузил швабру в отжим, повернулся к ней и взяв за плечи, толкнул назад, заставив усесться на лавку со спрятанной внутри нее обувью.

– Сядь уже и отдохни.

13. Глава 13

ЧЕРНОВИК

Глава 13

– Сядь и отдохни, – проговорила Ольга своему отражению, повторив слова мужчины, чьего имени так и не узнала, – сядь и отдохни.

Она взяла за ручку двери, еще раз оглядев себя во вновь начинающим запотевать зеркале.

– Повезло же кому-то.

Одинокое времяпрепровождение в ванной комнате и горячий душ привели ее в чувство. В теле перестала ощущаться скованность и напряжение, а занятие такими привычными делами, как уход за собой, возня с лосьонами, сыворотками и кремами вернули ощущение привычного и контроля ситуации.

– … разводиться, когда на руках маленький ребенок? – послышалось сквозь громкие, а потом и приглушенные звуки жарящегося мяса. – Так не делают.