Вот и спускался к завтраку помятым и с настроением «всех убью, один останусь». И я даже знаю, кто будет в самом начале моего расстрельного листа.

Только вот эту самую мишень, на которой с радостью бы оторвался, за столиком не обнаружил. Там сидели только Петр и Антон, наш переводчик.

— Доброе утро, Ник, — в до отвращения счастливой улыбке расплылся друг. — Ты чего опять такой нервный?

— Да будешь тут нервным, — буркнул я.— Когда не спал всю ночь. Гребанный кондер сломался. Думал, сдохну к чертям от этой духоты.

— Ууу, — поцокал Петя языком. — Сочувствую. Администрации пожаловался хоть?

— Первым делом. Обещали к обеду починить. Вот и пусть либо чинят, либо меняют номер. Вторую ночь я не переживу.

В этот момент подошедший официант принес нам несколько видов меню. В ресторане были представлены меню как местной кухни, так и европейской, что очень радовало. Не став заморачиваться с местными изысками, заказал себе кофе и английский завтрак. А вот парни решили взять стандартные завтраки аборигенов.

— Что это? — покосился на тарелки со странным содержимым, появившиеся на столе.

— Это эмпанадас, аргентинские пирожки, — пояснил Антон, указывая на нечто, по форме похожее на наш чебурек. — Это медиалуна, местный круассан.

— А вот эта коричневая масса в тарелочке?

— О, — улыбнулся Антон. — Это Дульсе де лече. Очень хорошо идет с тостами либо круассанами. По вкусу это нечто среднее между карамелью и сгущенкой. Обязательно попробуйте.

— Спасибо, воздержусь, — поморщился я, а потом с наслаждением отправил в рот хрустящий ломтик бекона. — Эти латиноамериканские причуды точно не для меня.

— О, простите, — Антон вытащил телефон и внезапно поднялся из-за стола. — Отлучусь на пять минут. Жена просит перезвонить, хочет узнать, как я тут устроился.

— Вернее, хочет узнать, не успел ли ты найти здесь какую-нибудь горячую бамбину? — весело рассмеялся Петр.

— Да нет, Юлька у меня не ревнивая. Просто любопытная очень.

— Кстати, — спросил я, когда Антон скрылся из виду. — А где наша чучундра? Она к завтраку спускаться собирается вообще?

— Чучундра уже здесь, — внезапно раздался за спиной голос Даши, а я поперхнулся глотком кофе.

Подкралась же, зараза такая. И заставила чувствовать себя неловко. Но извиняться не буду. Я не виноват, что она выглядит как огородное чучелко.

Хотел уже сболтнуть очередную резкость, но слова застряли в горле, а глаза полезли на лоб.

Потому что девушка, севшая за наш столик, ничего общего с Леоновой не имела. Ну, ничего кроме голоса. Я даже счел нужным спросить:

— Дарья?

— Доброе утро, Никита Матвеевич, — как-то ехидно усмехнулась она, расправляя на коленях салфетку. — И вам того же, Петр Николаевич. А что с вашими лицами? Неужели за ночь я так изменилась? Что ж, видимо, богатой буду, если не узнали.

Да, мать твою, еще как изменилась! Судя по ошарашенному лицу друга, тот думал так же. Перед нами вместо бледной офисной мышки сидела очень красивая, яркая девушка.

Густая копна каштановых волос спадала на плечи, которые не скрывал нежно-розовый топ. Изящная шея, красивые ключицы, декольте, через которое были видны упругие полушария груди. Там явно было больше двоечки.

Топ умудрился оголить плоский животик, которому позавидовала бы даже самая раскрученная модель. Ноги, правда, были скрыты длинной белой юбкой, но я уже не сомневался в том, что они не менее аппетитные, чем все остальное.

И поскольку за ночь Леонова сменить тело не могла, то вывод у меня напрашивался только один. Все эти годы она просто устраивала маскарад