».

— Никита Матвеевич, хватит! — попыталась выхватить книгу, но мужчина отступил, коварно ухмыльнувшись.

— О, нет. Не так быстро. Мы же только начали. — продолжил изгаляться он. — Так, страница пятьдесят шесть. — «Это было просто невыносимо. Я чувствовала себя распятой двумя членами и сходила с ума от этого. Артем таранил меня так сильно, что я невольно насаживалась ртом на член Мирослава до самого основания. Пыталась протестовать, но ничего кроме мычания из моего горла не вырывалось. А потом я так растворилась в ощущениях, что уже не хотела прекращать это сладкое непотребство».

— Никита Матвеевич, прекратите! — по цвету лица я, наверное, была похожа на вареного омара. Было неимоверно стыдно. Хотя я ничего такого и не сделала.

— Значит, такие у вас фантазии, Дарья Владимировна? М? — босс закрыл книгу и бросил на стол, но от меня не отстал. Продолжил скользить по моему телу снисходительно-насмешливым взглядом. — Мечтаете о тройничке? С начальством?

— Вовсе нет, — от такого замечания я даже воздухом подавилась. И глаза широко распахнула. Ведь не может же шеф думать, что я мечтаю о том, чтоб он и Петр разложили меня на столе в кабинете.

Но, судя по ехидному выражению лица, именно так он и думал. Господи. Какое позорище. В отчаянии прикусила губу, чтобы не застонать от вселенской несправедливости.

Но и этот мой жест мужчина расценил по-своему.

— Извините, Дарья Владимировна, — нагло ухмыльнулся Никита Матвеевич, — но вынужден буду вас разочаровать. Во-первых, я не любитель групповушек. А во-вторых, вы не в моем вкусе.

Кошмар!!! Я даже отвечать не стала, просто отвела глаза в сторону, дожидаясь конца этого унизительного выступления.

— И еще одно, — снова смерил пренебрежительным взглядом. — С таким внешним видом вы не привлечете внимание даже самого зачуханного ботаника. У которого от спермотоксикоза сперма из ушей течет.

— Никита Матвеевич, — от такого плевка в лицо мое терпение моментально истощилось. Вместо стыда пришли раздражение и обида. — Прекратите меня оскорблять. И вообще, проходиться по чужой внешности это неэтично и непрофессионально.

— А где здесь оскорбление? Я просто констатировал факт. — Дементьев моей тирадой не впечатлился. Ни малейшей эмоции сожаления не проскочило на холеном лице! Дубина стоеросовая! — Если вы хотите претворить в жизнь свои влажные мечты и поймать в тугие сети какого-нибудь босса, то вам следует очень хорошо себя протюнинговать для начала.

Вот же мерзавец! Скотина бесчувственная!

— Никита Матвеевич, — наконец я собралась и смогла ответить достойно. — Никого я соблазнять не собираюсь. Меня не так воспитывали, между прочим. А какие книги я читаю в свободное время, это мое личное дело. Это никого не должно касаться. Так что прекратите свои издевки, пожалуйста.

— Да какие издёвки? — продолжил глумиться Дементьев. — Это был совет на будущее. Настоятельно рекомендую им воспользоваться. На следующей работе может пригодиться.

И еще раз усмехнувшись, отправился по своим делам. В сторону туалетов. Даже про намоченные брюки забыл. Так его моя книга повеселила.

С досадой закинув предательский том в сумку, вздохнула. Раздражение никак не унималось. А еще тревожили эти намеки про следующую работу. Шеф намекал, что я должна уволиться?

Да фиг ему в руки, а не увольнение. Тем более из-за книги. Ради этой должности я пошла на такие жертвы, так что просто так меня с нее теперь не выживешь.

Внешность моя не устраивает Дементьева? Одежда? Так я специально так стала одеваться. Нашептали мне умные люди в свое время, что жена Матвеевича сживает всех смазливых работниц в его окружении. Чтобы блудливый муженек налево не смотрел.