Далия вошла почти бесшумно, как умела передвигаться лишь она. Поймав мой взгляд, cмолчала. А я пытался прочесть по её глазам новости, которые вряд ли бы меня порадовали.

— Он вернулся?

Моя Истинная едва заметно кивнула.

— Насколько всё плохо?

Не к чему было спрашивать, но и не спросить я не мог.

— Он сильно пострадал, — ответила Далия. — Но ему не привыкать.

Это лучшее, что сейчас можно было услышать.

— Я хочу его видеть. Сейчас.

— Постой, — видящая задержала меня в дверях, не давая уйти из-под её зоркого ока.

Хоть и была она хрупка, почти прозрачна в своём человечьем облике, сила, которой она обладала надо мной, превосходила стократно силы десятка взрослых волколаков.

— Это подождёт, — настаивала Далия, мягко преграждая мне путь одними кончиками пальцев, которыми едва касалась моей груди. — У нас есть более важный вопрос. Мы больше не имеем права терять время. Ни минуты. Нужно срочно принять решение. Прямо сейчас. Мы обязаны подумать о будущем. О будущем нашего Клана, Римор.

Я отвернулся, не выдержав её натиска.

— Ты прекрасно знаешь, что будет значить такое решение. Она погибнет.

— Да, — спокойно подтвердила Далия. — Вероятнее всего. Но ведь это сущая малость — жизнь всего одного человека ради всех нас.

— Она не просто человек. Она — часть Клана. Она — часть нашей семьи.

Моя Истинная слегла улыбнулась:

— Ты чересчур увлёкся этой маленькой уловкой. Не мне тебе объяснять, что люди не могут стать частью Клана. Более того, когда Рина умрёт, Марлок останется с нами и полноценно войдёт в Клан. Она — преграда. Ты знал это с самого начала. В любом случае наступил бы такой момент…

— Марлок мне присягнул, — возразил я, хоть и знал, что переубеждения бесполезны. — Он не из тех, кто бросает слова псу под хвост.

— Дилару он тоже присягал, — напомнила Далия.

— И вернулся бы к нему, если бы тот не открыл охоту на его Истинную. А если мы убьём Рину, Марлок будет мстить.

Она улыбнулась ещё шире:

— Не будет, моя любовь. У нас останется его сын. Сын нашего Клана, — Далия вгляделась в мои зрачки, незримо посылая свои мысли и желания мне в голову. — Я чувствую. Чувствую, что этот мальчик одолеет множество наших врагов. Мы обязаны сделать всё, что угодно, чтобы сохранить ему жизнь. Но, если промедлим, человечка умрёт вместе с ним. И лучше уж выбрать одну, самую ценную жизнь, чем потерять обе.

Далия притянула меня за шею к себе, и я подчинился её воле. Продолжая удерживать мой взгляд, она торопливо зашептала:

— Римор, на твоих плечах великая ответственность. Именно ты станешь тем, кто поставит наш Клан выше всех остальных. Лишь ты достоин совершить такой подвиг, чтобы наши имена, имена всех наших павших собратьев зазвучали в веках.

— Так говорил Сагарт, — превозмогая боль в груди, ответил я. — И я шёл за ним, верил ему. Он был истинным Альфой. Не я. Он пылал такими амбициями. И вот, до чего это довело.

— Не говори так, — резко осекла Далия. — Ты — Альфа Чёрных. Ты — наш путь во тьме. Ты. Не Сагарт. Разве ты забыл, по чьей вине погибла твоя сестра Исия? Разве ты забыл, кто пустил её в бой, который стал для неё последним? Разве ты, ты как Альфа, поступил бы так с беременной волколицей? Разве ты отнёсся бы настолько халатно к своим обязанностям сохранения рода? Сагарт никогда не умел видеть наперёд. Его амбиции только ослепляли. Но ты видишь намного больше, намного шире, намного дальше. Если не ради себя, то ради Исии воплоти нашу мечту. Ведь твоя сестра также желала, чтобы Чёрные прекратили шляться по задворкам. И одна жизнь маленькой человечки не значит ничего. Совершенно ничего, когда речь идёт о благополучии всего Клана Чёрных. Понимаешь? Понимаешь, Римор?