— Ты выпила мою кровь, и тем самым начала ритуал инициализации. Но я не могу сделать тебя своей! — Сквозь напускное безразличие все сильнее проступали человеческие чувства: злость, растерянность и даже, кажется, немного стыда. — Старейшина все мне сказала! Если я сейчас приму тебя в клан, то ближайшие двести лет инициация для меня будет закрыта. А зачем ты мне? Я даже не знаю тебя! Я не хочу быть рядом с тобой следующие несколько веков. Наш клан — это куда более близкие отношения, чем в людской семье, мы больше, чем родители и дети, чем братья и сестры, мы по-настоящему близки друг другу. И тебе нет места среди нас!

Все еще борясь с подступающим к горлу страхом, я не могла понять — в чем же проблема ситуации?

— Ну я и не настаиваю. Я и не хочу быть вампиром. Просто уходи и оставь меня, забудь, сотри мне память, или что там вы делаете в таких случаях! Никто и не поверит мне, но я и не расскажу, никогда, ни за что! — Я отстраненно, словно со стороны, слушала собственную сбивчивую речь, отмечая истерические нотки. Наконец, мне удалось заставить себя замолчать, с тяжело бьющимся сердцем дожидаясь ответа вампира. Ведь будь все так просто — его бы не было сейчас здесь, и не было бы всего этого разговора…

— Ты все правильно поняла. Если бы я мог… Я бы сделал именно так. Я всегда делаю так, когда питаюсь чьей-то кровью. Но… Ты выпила мою кровь. И подписала свой приговор. Инициация началась, и обратить ее вспять невозможно. Или ты пройдешь ритуал и станешь одной из нас, или ритуала не будет — и ты станешь мерзким тупым упырем, ведомым лишь адской жаждой крови. Впрочем, — улыбка на его лице была почти ласковой, — ты всегда можешь просто умереть. Я пришел сюда, чтобы узнать твой выбор.

Я почувствовала, как страх покидает меня. Неужели все так просто? Конечно, я могу просто умереть — и не для кого не будет никаких проблем и забот. Я рассмеялась, удивляясь тому, как низко и сексуально прозвучал мой смех. Вампир улыбнулся мне в ответ, и наконец сделал то, чего я, оказывается, так ждала и жаждала. Приоткрыв губы, он кончиком алого языка медленно облизал губы.

Меня бросило в жар. Я принялась выпутываться из толстого халата — но тщетно, он держал меня, словно крепчайшие путы, но мой герой пришел мне на помощь. Сильные руки одним движением избавили меня и от махрового халата, и от тонкого шелка под ним — но я вовсе не была против, наоборот, я чувствовала, что именно этого я и хотела. Уже так давно.

Подхватив меня на руки, вампир отнес меня в кровать, по пути незаметно выключив свет. В темноте горячие руки ласкали мое тело тут и там, и вскоре к ним присоединились и губы — нежные, страстные, настойчивые. Я стонала, выгибалась навстречу его движениям, я задыхалась от страсти и чистейшего, неземного восторга. И совершенно не заметила момента, когда вампир избавился от своей одежды — лишь почувствовала, как ко мне прижалась уже не грубая ткань, а горячая обнаженная кожа.

Последний раз опалив мои губы страстным поцелуем, проникая языком в самую глубину моего рта и давая мне ощутить острое прикосновение его клыков, он мягким движением перевернул меня на живот и раздвинул мне ноги, устраиваясь между них. Послышался треск — вампир избавился от непрочного кусочка ткани, все еще разделявшей нас — просто разорвал мои трусики и отбросил куда-то в сторону. Я почувствовала, как его горячая плоть прижалась ко мне, и замерла, зная, что сейчас произойдет, и желая этого больше всего на свете. Сердце гулко билось в ушах, громкое учащенное дыхание перемежалось низкими стонами — я не могла больше ждать, а вампир все медлил. И тогда я прошептала едва слышно: