— Я и правда наговорила тебе всего… Извини, — еле слышно произнесла Мила.

— Ничего, бывает.

Я давно уже не обижалась на подругу, понимая, что ей просто нужно всё обдумать. Такой был у неё характер. Это сравнимо со взрывной шипучкой. Но стоит опустить её в воду, дать время и получится вкусный лимонад. Не каждому по вкусу такое, но не мне. Я люблю её своей искренней и приторной любовью.

—Нет! — она покачала головой. — Я виновата и признаю это.

Я на ощупь нашла её пальцы и крепко сжала в знак прощения. Вот так просто. Без лишних слов. Мы проговорили несколько часов без остановки, смеясь над всякой ерундой, пока её взгляд не зацепился за кое-что интересное.

— А это ещё что? — она выбралась из подушкового рая и медленно направилась к стулу около окна. — Она что, мужская? – её пальцы вцепились в мягкую ткань черной толстовки, и я с ужасом наблюдала, как она начинает сминать её сильнее и сильнее в своих руках.

Я подлетела к подруге, вырывая из её лап толстовку, пока та не пропитала её своими приторными персиковыми духами.

— Это унисекс, — пыталась я оправдаться.

— Она мужская.

— Нет, моя! — в моем голосе можно было услышать нотки злобы, от того, что кто-то посягнул без спроса на мою вещь. От него.

—Окей. — Мила хитро улыбнулась. — Дашь поносить?

— Нет, — слишком резко ответила я.

— Ага! — восторженно воскликнула подруга. — Это еще раз доказывает, что эта толстовка мужская. Ты всегда одалживала мне свои вещи без разговора. — Мила снова разлеглась на кровати, наблюдая, как я старательно развешиваю толстовку на спинке стула. — Ну и кто он? Вы уже целовались? Наверняка, да. —Она облизнула ложку с мороженным. — А может и что-то большее, раз у тебя его одежда!

— Нет! —запротестовала я, размахивая руками. — Ничего такого не было.

Я отвернулась в другую сторону, пытаясь скрыть проступивший явный румянец на щеках. Слова подруги вызвали шальные мысли в моей голове. А какого было бы целовать сталкера? А какие на вкус его губы? Такие же сладкие как это мороженое? Я непроизвольно облизнула кончиком языка нижнюю губу всё еще ощущая вкус шоколада.

—О… мой …Бог! — растянула каждое слово Мила. — Ты должна мне рассказать всё!

И как бы я хотела это сделать. Но чувствовала, что это не только моя тайна и рассказывать о ней просто не имею права. Часовая пытка расспросами не утолила до конца интерес подруги, потому что отвечала я на них без подробностей и очень расплывчато.

Да, есть один парень.

Встретились в библиотеке.

Поздно вечером провожал меня до дома и как джентльмен, он одолжил свою толстовку, потому что было прохладно.

Рассчитываю ли я на еще одну встречу с ним? Безусловно.

А у самой уши буквально горели от вранья и желания рассказать о своих эмоциях и, что я чувствовала рядом с ним. Как хотелось коснуться его кожи. Провести кончиками пальцев по выступающим венам и, дойдя до запястья, поймать ими учащающийся пульс. Только представив это, по моему телу пробежали щекотные мурашки.

Нет, я не больна им. Я им одержима.

***

Ни один вечер был потрачен в библиотеке, копаясь в архивах нашего города сорокалетней давности. Как озабоченная, я лихорадочно листала страницы запылившейся хроники, пока не наткнулась на одну статью с кричащим заголовком «И как теперь спать спокойно?»

23 июля 1981 г.

И как теперь спать спокойно, если такое случилось в нашем городе? В районе двух часов ночи, в дом 141 по улице Вторая Парковая, было совершено проникновение группой лиц. По словам свидетелей, они были с масками в виде животных на лице и одеты в рваную одежду.