Неужели она надеялась, что я сильно пьян и ничего потом не вспомню? Она… боится открыто выражать свои чувства?

И тут я понял: да! Она не хотела бы, чтобы я знал. Пытаясь стереть мою память, она хотела убрать мои воспоминания не только об умирающем цвинне, но и нашем поцелуе!

Значит, её чувства настоящие! Она не соблазняет меня намеренно! Она просто не может устоять!..

Осознание всего этого заставило меня возликовать от счастья. Я не позволил ей отстраниться и, схватив за локти, притянул к себе обратно.

Удивительные небесно-синие глаза смотрели на меня с ужасом и даже укоризной. Словно я обманул их.

Я не знал, что сказать. Просто смотрел на неё, блуждая по чертам прекрасного лица, и не мог определиться, какое место хочу зацеловать первым: губы, щеки или лоб?

Однако вдруг с первого этажа послышались громкие звуки открываемой двери, а еще знакомые голоса.

- Максимиллиан! – послышался голос мамы. – Ты дома? Спускайся!

Марк дёрнулся, а потом резво вырвался из мои рук и соскочил с кровати. Лицо его стало пунцовым от стыда и неловкости, так что он схватил в руки свою куртку, словно собираясь сбежать от меня по-настоящему.

Я криво усмехнулся, пока он на меня не смотрел. Никуда ты от меня не сбежишь! Если я действительно нравлюсь тебе по-настоящему, то я тебя никуда не отпущу.

Не знаю почему, но я был уверен, что с этого момента тайна цвиннки по имени Марк обязательно откроется мне до конца…

27. Глава 27. Я хочу быть твоей семьей...

Маруффа Эйгэ

Я не знала, куда деть свои глаза. Макс вовсе не пьян! И он все помнит сейчас! Но… он ведь ответил мне! Он ответил на мой поцелуй, а это значит… что его моя мужская внешность не смущает!

Пока он торопливо поправлял на себе рубашку, а я топталась рядом, пунцовая от стыда, в какой-то момент все же позволила себе взглянуть на него украдкой и увидела на его лице… довольную улыбку!

Он был РАД???? Все настолько серьезно??? Даже не смущен!

Что-то теплое разлилось у меня в груди. Я почувствовала себя… принятой! Правда, это совсем не мое тело и не мое лицо, но… может, для него это – не главное? Может, ему важно то, какая я в глубине?..

Слышал бы меня сейчас мой покойный Наставник! Он очень усердно вытравлял из наших голов глупые детские мечты о родстве душ и все такое, но мы – особенно девчонки – не смогли переделаться до конца. В голове так и осталось предостаточно романтично-любовной дури, которая теперь очень серьезно портила мне мозги.

Я реально забыла о своей миссии и о том, что я враг этой планеты. Я просто была девушкой, у которой голова кружилась от любви, а еще от того, что мое чувство, возможно, было взаимным…

Что-то в груди ёкнуло, по жилам потекло тепло, и я поняла, что мое тело вот-вот готово возвратиться в свою женскую форму. Начала наливаться грудь, утончаться талия, а меня накрыла паника.

Выходит, влюбленность влияет на меня именно таким образом???

Едва смогла подавить начавшиеся в теле изменения, и очень вовремя, потому что Макс резко выхватил у меня из рук куртку, демонстративно оставил ее в своей комнате и, потащив меня под локоть, повел вниз на первый этаж – встречать родителей.

Уже немолодые мужчина и женщина в ярких костюмах и с загорелыми лицами встретили нас возгласами радости. Они по очереди обняли Макса, а потом повернули лица ко мне.

Мама Макса – высокая худощавая женщина с пышной прической и приятной улыбкой – вдруг изменилась в лице, увидев меня вблизи.

- Исида Яровски? – прошептала она пораженно. – Но… как???

Макс побледнел и бросил на меня встревоженный взгляд, а я нахмурилась. Исида Яровски? Исида? Ах, да! Макс тоже назвал меня этим именем, когда мы с ним встретились впервые. Значит, они действительно знакомы с той семьей, у кого я позаимствовала эту внешность?