Должна заменить, что слегка — это сильное преувеличение. Козлов красный как рак, его идеально причесанные темные волосы всклокочены, галстук сдвинут вбок. Видно, он пытался его ослабить и забыл поправить.

— Вы что сделали, Екатерина? — шипит он на меня и буравит бешеным взглядом. — Вы намеренно пытались меня опозорить? Хорошо, что я перечитал то, что вы накалякали, иначе я даже не знаю, что было бы. Я надеялся на ваш профессионализм, а вы…

— А что я? — тихо интересуюсь.

Вычитать, конечно, не успела, но это не впервой, и раньше все было супер.

— Вы издеваетесь надо мной? — возмущается Антон Викторович. — Это такой способ поглумиться?

Смотрю на шефа в полнейшем недоумении, хлопаю ресницами. А он вдруг поднимается с места, достает из принтера распечатанные листы и тычет ими в меня.

— Смотрите сразу четвертую страницу, перечень товаров, ну?

Перебираю листки договора, нахожу нужную страницу и вчитываюсь в названия. А там через одно: Козел ты, Антон! Козел! Козлище!

— Нормально, по-вашему, так оскорблять свое руководство? — цедит Козлов зло. — Это способ поглумиться над моей фамилией?

Стою перед ним ни жива, ни мертва.

Самое смешное, то, что я написала, не имеет к шефу никакого отношения. Так случилось, что они с моим женихом тезки. И это вовсе не шефа я называла козлом.

Не понимаю, как могла так накосячить. Тут же вспоминаю, что Антон прислал мне свои гадкие сообщения про соблазнительную фигуру Стаси как раз в тот момент, когда я занималась переводом перечня товаров. Тут мне вконец плохеет.

Как я могла такое сделать? Напечатала на автомате? Что за шутку сыграл надо мной мой же собственный мозг?

— Антон Валерьевич, я сейчас все объясню…

— Жажду услышать ваши объяснения, — продолжает кипеть он.

Ага, осталось их придумать, заодно как-то сформулировать.

— Это не вы козел, это другой Антон козел, который мой жених… — понимаю, как бредово звучит, но по-другому объяснить не могу.

— Вы издеваетесь надо мной? — Шеф смотрит на меня выпученными глазами. — Меня не интересует ваша личная жизнь. Как это могло попасть в договор, объясните немедленно!

Набираю в грудь побольше воздуха и выдаю:

— Я прошу прощения, просто у меня сейчас сложности в личной жизни. Я рассталась с женихом, который тоже Антон. Он написал мне гадкое сообщение как раз когда я переводила договор, и, наверное, я чисто автоматом…

— Вы считаете это нормальным объяснением? Я — нет, — резко перебивает он. — И я не собираюсь держать в фирме сотрудницу, которая на работе думает исключительно о личном, ясно вам?

Это что? Это он собрался меня уволить? Не-е-ет…

Мой мозг начинает работать в авральном режиме, набираюсь смелости и пытаюсь отстоять себя:

— Антон Валерьевич, но ведь со мной такое в первый раз, вы сами знаете. Я — ценный сотрудник…

— Вы не ценный сотрудник, Екатерина! — срывается на крик он. — Вы вредитель!

— Но подождите! — вклиниваюсь в его речь. — Сколько я вам контрактов перевела, всегда же нормально было, вы меня за скорость хвалили, называли хорошим работником…

— Будь вы хорошим работником, выучили бы, какой у нас дресс-код, — цедит он строго и красноречиво оглядывает мою блузку. — Вы не уважаете ни руководство, ни коллектив, который придерживается установленных правил, приходит на работу вовремя и одевается как подобает. Отныне я не желаю видеть вас в своей фирме, и на хорошие рекомендации можете не рассчитывать…

Вот так за какой-то день я превратилась из перспективного переводчика в безработного вредителя. И что-то мне подсказывает, что премию я не получу.