- Сдохнуть не боишься? Во мне еще очень много яда осталось. – спросила его.

- Ничего, приму потом противоядие. – ответил той же колкостью.

Выйти из машины не могла, Давыдов перегородил проход, уехать тоже - Николай держал дверь. Молча сложила руки на груди и уставилась вдаль через лобовое стекло, принципиально игнорируя его присутствие. Рано или поздно ему надоест, и он свалит. Теперь просто буду поступать именно так, раз словесный посыл не действует.

- Ладно, так тоже сойдет. Я не знаю, чем я тебя так сильно обидел в прошлом, но прошу за это прощение. – сволочь ударила по самому больному.

Стиснула пальцы, лежащие на предплечьях, сильнее, впиваясь когтями в кожу, пытаясь физической болью отвлечься от душевной. Немного помогало. «Ванечка! Ванюшенька! Мой лучик! Мой милый мальчик!» - повторяла про себя, как мантру.

- Еще хотел сказать, что я не угрожал тебе и не собирался этого делать. Если тебе поступали какие-то угрозы, то ни я, ни отец не имеем к этому никакого отношения. – я резко повернула к нему голову, прищурившись посмотрела в его глаза. – Что? – не понимал моей реакции.

- Давыдов, обратись к врачу, у тебя действительно проблемы с головой.

- Да, что не так-то? Ты можешь объяснить? – повысил голос.

- Еще скажи, курьер вчера не от тебя приходил? – он растерянно смотрел на меня. – Ой, только не ври, что никого не отправлял. Я видела имя отправителя. Кроме того, твое послание с подписью я тоже прочла. Повторяю, еще раз пришлешь что-то подобное, я на тебя заявление напишу.

- Что я такого прислал? Простой презент. Где ты там угрозы увидела? У тебя паранойя. – недоумевающе глазеет на меня.

Его реакция, лицо… заставляют меня задуматься.

- Давыдов, а Марина до сих пор твой секретарь?

- Да. – кивает в подтверждение.

Кажется, пазл начинает складываться. Она уже работала в компании, когда я туда устроилась. Марина всегда имела виды на Николая. Вечно крутилась перед ним, пыталась обратить на себя внимание Давыдова младшего, и очень бесилась, узнав, что он стал встречаться со мной. Но попытки свои не оставила и добилась своего, начав с ним спать еще до нашего с Николаем разрыва. Насколько мне известно, они до сих пор вместе.

Зная Давыдова, он ни за что не будет напрягать себя лишней работой, предпочтет поручить это секретарю. А еще Николая, как и его отца, никогда не интересовали жизнь, здоровье и предпочтения их женщины, ибо она для них, хуже собаки, что охраняют их особняк, но проверить стоило.

- Ответь мне на вопрос, ты знаешь, когда у меня день рождения, что я люблю и сколько мне лет?

- Я не понимаю, какое это имеет отношение к нашему разговору?

- Ответь. – потребовала я. Давыдов молчал. – Тогда другой вопрос, он проще, ты не помнишь или не знаешь?

Николай отвел в сторону глаза. Я подавила в себе смешок. Все понятно. И почему я сразу не подумала о ней? В отличие от Давыдова, Марина могла помнить о моей аллергии. Именно то самое шампанское было в баре, где мы отдыхали небольшой компанией вечером после работы. Я тогда еще не встречалась с Николаем и могла себе это позволить. Девчонки настойчиво уговаривали меня попробовать клубничное шампанское, и мне пришлось объяснить свой отказ и выбор другого напитка. Этому индюку несколько раз говорила, но он даже не напрягал свою память и слух, снова и снова заказывая для меня в ресторане клубничный десерт. По началу я списывала его забывчивость на загруженность по работе, усталость, поэтому в какой-то момент плюнула, перестав повторять, и просто говорила, что в меня больше не лезет, не хочу или что-то подобное. Николай никогда не настаивал, ему был удобен мой отказ, так он мог поскорее покинуть ресторан. Давыдов воспринимал его, словно столовую в своем доме - поел, ушел. А возможно, его напрягало общение со мной, хотелось поскорее выполнить еженедельный план по количеству встреч и освободится.