Мысли, мысли, мысли...

Я отчаянно стараюсь удержать ее, но уже чувствую, что магия ночи уходит, не выдержав столкновения с утром. Она бежит. Неотвратимо. Без остановки. Все ускоряя и ускоряя темп.

В неконтролируемом порыве я протягиваю руку, но она зависает в нескольких сантиметрах, так и не коснувшись лица Даниила.

Зачем? Чтобы он проснулся? Поцеловал меня? Я ведь уеду. Рано или поздно это случится. Может быть, лучше рано, пока все это не зашло так далеко, что станет уже слишком поздно? И если случится так, что когда-нибудь мы начнем строить что-то особенное, пусть фундаментом этому будет честность, а не осколки чужих сердец и несбывшихся ожиданий? Ведь у меня есть Саша, и я уже причинила ему боль, которую он ничем не заслужил. Я просто не должна сделать ему еще больнее. Он заслуживает извинений, объяснений, честности с моей стороны.

Как никогда ясно понимаю, что я не могу позволить себе Даниила. По крайне мере прямо сейчас.

Я опускаю руку. Осторожно выскальзываю из-под одеяла, стараясь не потревожить сон Дани, но задеваю стоящий рядом стул. Утреннюю тишину будоражит глухой звук. Я замираю. Его ресницы дрожат, но так и не поднимаются. Он по-прежнему спит.

Я быстро натягиваю на себя джинсы и свитер, стараясь быть максимально тихой. На столике у Дани начинает мигать телефон - предвестник будильника. Подхожу к тумбочке и отключаю его.

Собираюсь уходить, но поддаюсь порыву и пишу на клочке фирменного бланка прачечной, который нахожу на столе, свой номер телефона. Так будет лучше, повторяю про себя как мантру. Правильней. И он будет знать, что я его жду.

Я оборачиваюсь и с минуту просто стою и смотрю на спящего мужчину. На душе странно пусто. Сердце ноет, но бьется в привычном ритме.

Вижу ли я его сейчас в последний раз?

В гостиной я иду к камину и вытаскиваю из рамки фотографию Дани с родителями, ту самую, которую я изучала вчера. Надеюсь, он простит мне эту маленькую вольность, но я просто не могу уехать просто так, не забрав с собой ничего кроме воспоминаний. Мне нужна хоть одна вещественная деталь – доказательство, что все это мне не приснилось.

Уже в дверях я оборачиваюсь и обвожу взглядом гостиную. Почти ожидаю, что сейчас на лестнице появится Даня, но в доме тихо. Сжимаю пальцы в кулаки.

- Ну вот и все, – говорю сама себе и, наконец, ухожу совсем, тихонько прикрыв за собой дверь.

По утреннему городу я бреду в каком-то оцепенении, не замечая ничего вокруг. Ощущаю непривычное двойство чувств: всеобъемлющую тоску и пугающее счастье. Несмотря ни на что, я бы ни на что на свете не променяла эту ночь с Даниилом. И я не чувствую сожаления. Не хочу изменить ни одной минуты. И в воспоминаниях упиваюсь каждой секундой подаренной им близости. Как бы ни сложилось будущее, этот последний день каникул всегда останется на верхних ступенях самых счастливых в моей жизни.

20. 20

Номер встречает меня мрачной тишиной и беспорядком. Каждая вещь, лежащая не на своем месте, немым укором смотрит на меня, и, кажется, даже воздух, тяжелый и душный, наполнен осуждением.

Саши нигде нет, но его вещи на месте. Это слабое утешение, но, по крайне мере, теперь я точно знаю, что он не уехал без меня.

Подхожу к балкону и распахиваю дверь, чтобы пустить внутрь предрассветную свежесть, а потом прижимаюсь разгоряченным лбом к холодному стеклу. Поразительно, в какой хаос превратилась моя простая и ясная жизнь всего за десять дней.

Оказавшись вдали от чарующей притягательности Даниила Благова, я начинаю в полной мере осознавать, что натворила. Нет, я все еще ни о чем не жалею, но понимаю, что справится с последствиями этой ночи будет куда сложнее, чем поддаться искушению.