Он опять напирает на меня. Неужели ударит?

Нет. Замирает. Дышит тяжело, кулаки то сжимает, то разжимает. А у меня в висках пульс грохочет как взрывы салютов.

– Я со своей невестой сам разберусь, – наконец, угрюмо бросает Паша и отступает от меня. – Приятной ночи.

– Спокойной ночи, – возвращаю дрожащим голосом.

А он продолжает смотреть. В его взгляде бушует такой сумасшедший коктейль, что едва могу устоять на ногах. Этот взгляд обжигает меня. Заставляет все нервы сжаться в комок.

– В следующий раз стучи, – говорит он, лишь бы последнее слово осталось за ним.

И уходит.

Выдыхаю. Ноги не держат. Я сползаю по стене прямо на пол, обнимаю колени и утыкаюсь в них носом. На глаза набегают слезы.

Кто бы знал, что это будет так тяжело?

Дожидаюсь, пока хлопнет дверь – это значит Островский зашел к себе в комнату. Подождав для верности еще пару минут – быстро возвращаюсь к себе. Ставлю телефон на зарядку. Принимаю душ, надеваю пижаму, состоящую из штанов и футболки с длинным рукавом. Затем проверяю дочь.

Лелька спит, ее лоб уже не горячий, щеки не красные. Это хоть немного, но позволяет мне успокоиться. Я понимаю, что ангина за день не пройдет, но если температура больше не будет подниматься, то и лечение пойдет быстрее.

Но меня все равно беспокоит, что сюда в любой момент может приехать Света и увидеть, что я здесь живу. Зная ее характер… Ой нет, лучше об этом не думать, а то вообще не усну…

Ложусь на кровать. Стоит только включить телефон, как раздается сигнал сообщения. Это от Леши.

“Как ты там? Вам точно помощь не нужна? Скажи, что нужно купить. Я все привезу!”

Сообщение было отправлено два часа назад. Следом прилетело еще несколько со все нарастающим беспокойством.

Я морщусь и тут же улыбаюсь. В груди расплывается тепло.

Все же приятна его забота о нас.

“Спасибо. Ничего надо” – набираю текст.

“Что случилось? Почему так долго не отвечала?” – тут же приходит ответ.

“Телефон разрядился”.

“Заехать за тобой завтра?”

“Нет. Я же на больничном буду”.

“Тогда привезу продукты. Раз ты на вынужденном карантине”.

Стискиваю телефон.

Не знаю, как объяснить жениху, что меня нет дома. Не хочу говорить, что осталась у бывшего. Леша точно такого отношения не заслуживает. Но и врать ему не хочу.

Я запуталась…

Быстро печатаю:

“Хорошо, только давай после работы”.

Он соглашается. Я откладываю телефон и выдыхаю: рабочий день до шести. К этому времени придумаю что-нибудь.

На следующий день Лельке немного лучше. С утра приходит врач, а потом Паша, несмотря на мои протесты, везет меня в офис. Больничный надо ведь отдать.

– Как все сделаешь, позвони, – говорит Островский. – Я скажу водителю тебя отвезти.

– Не надо, я сама доберусь.

– А давай без “не надо”? – он хмуро смотрит на меня.

– А давай без “давай”? – отвечаю ему в том же тоне. – Я взрослая девочка.

– Таня!

– Ой, смотри, твоя невеста идет!

Сделав глаза в пол-лица, тычу пальцем ему за спину.

Он, разумеется, тут же резко оборачивается, а мне только это и нужно. Быстро забегаю в лифт и нажимаю кнопку.

Островский остается в холле. Никакой невесты там не было и в помине, но ему полезно вспомнить о ней.

Лифт доезжает до нужного этажа. В отделе кадров отдаю готовые бумаги. Невольно прислушиваюсь к разговору коллег:

– С первого по девятое отдыхаем, девочки. Я уже путевки в Египет взяла, – хватается одна.

– Ой, да что тот Египет! – возражает вторая. – Наш Белецкий на Маврикий собрался. Вот бы тоже там побывать!

Она мечтательно жмурит глаза.

– С Белецким что ли? – насмешливо фыркает третья. – Забудь, место уже занято.