Видимо, сон отразил часть яви, и я сказала лишнего, и за это придется ответить.

— Райан… — прошептала, встав с кровати.

— Сейчас, вир Тамила. Я настаиваю.

Я тяжело вздохнула и достала из сумки рукопись.

— Вот. Если вы это прочтете, вам многое станет понятней.

— Необходимость ехать в порт действительно есть? — спросил он.

— Это терпит. Читайте, только пообещайте мне… Дайте слово остаться здесь, пока мы с вами не поговорим. В этом мире Эмили вы все равно не найдете…

— Никаких слов. — Он встал и направился из комнаты.

— Рукопись только одна, берегите ее, Рай… — со слезами на глазах крикнула я ему вдогонку.

Он с силой хлопнул дверью, а я рухнула на кровать и разрыдалась. Ведь и так понимала, что рано или поздно он все равно добьется от меня ответов. Но почему так быстро?!

Весь день я мерила шагами комнату, сдабривая пол потоками слез. Казалось, что сердце вынули из груди и постоянно поливают кипятком, а оно все еще борется, болит и пытается выжить.

«Любить больно» — вспомнились слова Эмили из книги.

Боги, что он сейчас чувствует? Мне плохо, да. А ему? Ему наверняка в сотню раз больнее. Он здесь, и у меня все еще есть шанс покорить его сердце или хотя бы добиться внимания тела, а его «юби» навсегда останется лишь чернилами на белых листах, тенью вампира, в жены которого ее продали, заставили отдаться и подчиниться.

Боги, я не хочу закончить, как она. Буду бороться. Да, это нечестно, несправедливо, и я отдаю себе в этом отчет, но и поделать с собой ничего не могу.

С наступлением темноты я нашла Райана сидящим на узком парапете крыши.

— Как ты? — спросила, осторожно присев рядом.

— Думаю, что немногим лучше тебя. Как так получилось, что ты назвала своим «юби» героя среднего качества романа? — Он осторожно накрыл мою руку своей ладонью.

— Вот только жалеть меня не надо, — вздохнула, чувствуя, как снова подступают слезы.

— Я не жалею. Просто понять пытаюсь. — Он устало потер висок второй рукой.

— Ты все прочел?

— Нет, осталось около двух десятков страниц.

— Не дочитывай, — посоветовала я, — будет еще больнее.

— Ты сказала, что она провела ночь с мужем. Это было ради того, чтобы спасти меня, я прав?

Вместо ответа я растерянно кивнула и, хлюпнув носом, заговорила:

— Автор, написавший книгу и бросивший тебя там на грани между жизнью и смертью… Он погиб. И теперь ты можешь жить только здесь, в моем мире, или вернуться в книгу и так и остаться там…

— Я не хочу жить, вир Мила. — Он вздохнул и отвернулся, не желая смотреть мне в глаза. — Я смог довезти ее до нужной точки, но защитить не сумел...

— Ты подарил ей самое прекрасное, что можно испытать! — возразила я и добавила едва слышным шепотом: — И мне…

— И заставил страдать еще сильнее.

— Идем отсюда, — позвала я.

— Идите, вир Мила. Не переживайте, прыгать я не собираюсь, просто стены сдавливают меня, словно тюрьма…

— Не уверена, что могу об этом просить, но, Райан, давайте полетаем? — невольно затаила дыхание в ожидании ответа.

Он помолчал немного, а потом вонзил еще один нож в мое сердце:

— Я могу вам предложить только дружбу. Если хотите — полетаем, но прошу вас, попробуйте не рассчитывать на большее.

Я невольно хмыкнула.

— Тогда вам придется вырвать мое сердце, — выпалила, но смутилась, потупила взгляд и продолжила уже сдержаннее: — Как бы то ни было, надежду у меня вы не заберете. Дайте мне шанс, прошу. Позвольте узнать нам друг друга получше… — взмолилась.

— И все же я не думаю, что смогу предложить вам что-то большее, чем просто дружба.

— А секс в этой «дружбе» не предусмотрен? — со вздохом спросила я, пытаясь не сорваться в слезы.