- Дес… - с легкой досадой поморщился хэдж, но тут же сдержано улыбнулся и обратился ко мне: – Элизабет, позволь познакомить тебя с Десмином Бенсоном. Дес, будь другом, не мешай, мы репетируем. Элизабет ещё не настолько опытна, чтобы не стесняться зрителей. Приходи в пятницу, гарантирую, не пожалеешь.

- Так же, как позавчера?

Не знаю, что имел в виду вэмп, который точно был родственником Дону (с одинаковой-то фамилией!), при этом глядя на меня с каким-то непонятным вызовом (неужели намекает на то, что я ему не открыла?), но пока я ещё думала над правильным ответом, из своего угла голос подал бармен.

- Дес, не дури. Проваливай, пока Дон не спустился. Ты знаешь, как он относится к срыву рабочего процесса. Репетиции – святое.

- Ну да… Ну да, - мужчина с подчеркнутым сожалением покачал головой и развел руками, словно извинялся. – Как я мог забыть? Что ж, если дама против, и впрямь не стоит мешать. – Мне достался очередной пронзительный взгляд и весьма двусмысленное обещание: - Я приду к тебе в пятницу, пташка. До встречи.

И ушел.

Ну… что сказать? Единственное, что мне сейчас приходит на ум, это великое и могучее: «Бл*дь!». Хотя нет. «Пи**ец» тоже уместен.

Медленно повернула голову к Майклу, оценила затвердевшую линию челюсти и желваки на скулах, покосилась на хмурых музыкантов и невинно уточнила:

- Ну и что это сейчас такое было? Кто он вообще такой?

- Дес – племянник Дона, - нехотя разомкнул губы хэдж, взглянув на меня слегка исподлобья, и криво усмехнулся. – Не женат. Отказов не приемлет. Не хотел говорить, но позавчера его задело, что за всю песню ты ни разу на него не взглянула, хотя он сам вызвался помочь.

- Знаешь, если бы он действительно хотел помочь, то не стал бы глядеть на меня, как… - на всякий случай одернула себя, экстренно вспоминая, что он тут большая шишка, а я никто, и произнесла совсем другое, - как глядел! И что теперь мне прикажешь делать?

- Репетировать, - пробасил от стойки Дэйв, даже не пытаясь сделать вид, что не подслушивает. – Элизабет, Дес не идиот и не тронет пташку Дона, а у Дона в этом плане всё строго: никакого насилия над личностью. Это в столице до сих пор живут так, словно женщина – тварь бессловесная и бесправная, у нас же всё давно иначе, слава мудрым предкам. Так что не паникуй, всё будет тип-топ.

Уже не в первый раз услышав это нелепое слово, которое явно было в ходу у местных, лишь шумно вздохнула… И поняла, что настрой сбит, вдохновения нет и вообще, в душе полнейшая неразбериха. Черт! Да уж, вредная у меня профессия… И зачем я вообще полезла туда, где кроме всеобщего признания и больших денег есть навязчивые поклонники и связанные с этим проблемы? Как будто мне уже давно не двадцать и я ничего не смыслю в жизни! Молока что ли потребовать в нагрузку?

Хотя нет!

- Майкл, я сейчас одна кое-что спою, а ты просто послушай и скажи, что думаешь. Хорошо?

С подозрением прищурившись, хэдж кивнул и я, прикрыв глаза, затянула:

Выйду ночью в поле с конём,

Ночкой тёмной тихо пойдём…

Начав тихо-тихо, словно распеваясь, я вкладывала в песню не только душу, но и тоску по родине, которая именно сейчас хлестала через край. Словно прорвало… Словно накипело! И выплеснулось!

Пой златая рожь, пой кудрявый лён,

Пой о том, как я в Россию влюблён!

Под конец чувствуя, как по щекам катятся слезы, но не сбившись ни на полтона, я через силу вытянула последнюю ноту и закрыла рот. Молча встала со своего места, молча дошла до бармена и тихо-тихо попросила:

- Налей мне чего-нибудь покрепче.

На лице Дэйва не дрогнула ни единая мышца, зато передо мной тут же появилась стопка, наполненная прозрачной янтарной жидкостью, и я без раздумий опрокинула её в рот. Алкоголь обжег гортань, огненным комом ухнул в желудок, заставив выдохнуть напряжение, а перед моим лицом появился платок.