Обычно он не скупится на эпитеты, если, по его мнению, что-то не так.

– Какова моя миссия нынче? – подал я голос, как только мы тронулись в путь. От язвительности удержаться не смог – прорвалось.

– Помалкивай и кивай – большего от тебя не требуется.

В общем, как всегда.

– Улыбаться три раза в час? Зубы демонстрировать? – не смог вовремя остановиться я.

– Ты мне тут кадриль не исполняй! – гаркнул отец, стискивая челюсти. Под скулой нервно задёргался желвак. – Оставь клоунаду для других представлений! У меня на носу очень важная деловая сделка, а поэтому не резвись, как козёл по пастбищу. Будь достойным сыном своего отца!

О, папуля обожал говорить о себе в третьем лице. И корону не забывал нахлобучивать по самые уши. Подозреваю, он её снимать забывал, а поэтому налицо давление на мозг образовалось. Но об этом лучше благоразумно молчать.

– Скромно, вежливо, достойно, – с наслаждением загибал он пальцы перед моим носом. – И хоть камни с неба – рот зря не открывай. Твоя задача улыбаться постоянно, коротко отвечать на вопросы, а лучше «да», «нет», «возможно». Без вариаций и своих дурацких хохм. Это тебе не твои друзья-уголовники, подзаборники без роду-племени.

Это он на Ваньку крысится. Откопал, что тот в глубоком детстве стоял на учёте в детской комнате полиции. Ярлыки папа умел вешать мастерски.

– Ты всё понял? – если бы по дулу ему в каждый глаз засунуть – я б уже пал смертью храбрых, начиненный пулями под завязку.

– Да, – опускаю я взгляд, чтобы скрыть всё, что в нём таится.

Пара-тройка часов. Я выдержу. Не такая уж высокая плата за несколько месяцев свободы, когда отец меня не трогает.

И всё шло хорошо, пока я не понял, что попал в западню. Капкан, который расставил другой охотник, а отец почему-то решил, что я достоин стать жертвой его великих планов.

14. Глава 14

– Проходите, гости дорогие! – скалилась ярко-накрашенным ртом тётка, но по глазам и по всей её позе видно: не дорогие и провалились бы мы куда подальше.

Хозяин дома куда радушнее и искреннее. Естественнее, наверное.

И вся эта мизансцена должна бы меня насторожить сразу, но я как-то не сосредоточился – всё ещё злился на отца, а поэтому на окружающую фауну – вскользь, по касательной.

Во-первых, нас принимали дома. Не так часто, но порой приходилось встречаться с деловыми партнёрами отца и в частных владениях, и даже на рыбалке, но обходилось без тёток в кудельках. Чаще порхали нимфы с арбузами да осиными талиями.

Во-вторых, тётка слишком суетилась и не исчезла после приветствий. Это на светских раутах ходят со спутницами. А тут день рождения не день рождения. Праздник не праздник – сразу и не понять.

Я ещё не сообразил, к чему идёт, когда откуда-то вынырнула девица – яркая, знойная, экзотическая, как колибри.

– А это моя дочь, Ясмина, – излучал благодушие хозяин дома, сверкал очками в золотой оправе и поглядывал на меня с ласковостью заправского сутенёра. – Средненькая. Старшая почти замужем, младшая только-только из пелёнок школы выросла. А Ясмина – что бутон розы, готовый расцвести в саду, где будут за ним усердно ухаживать

И тут до меня дошло. Ну, папуля, ну, спасибо! Старый сводник решил, что может мной управлять, как ему хочется?

Я помнил его бравые наставления о том, как нужно себя вести, и решил ни в чём сэра Скота не разочаровывать.

Нашли садовника с лейкой. Я не собирался орошать бутон этой девицы, будь она хоть трижды красавица и четырежды распрекрасная.

– А это мой сын, Ян, – папуля решил львиную долю «работы» проделать сам, не надеясь на мои умственные способности или опасаясь, что я испорчу ему карму.