– Мы могли бы подружиться, – неуверенно предложила я девчонке.

– Вот еще! Ты даже не представляешь, с кем разговариваешь, блаженная, – фыркнула грубиянка и насмешливо пропела: – А Артемушка наш не по работе в командировку ездил… и не просто так на рейс опоздал… Боюсь, он просто не смог вовремя оторвать порочный ротик от очередной «кисуни»…

Брезгливость, с которой она меня «просвещала», липким потом растеклась по коже. Но я тут же упрямо стряхнула морок.

Я сама заказывала Теме билет, так? Так. И отель тоже я бронировала. Самый ближайший к зданию, где должна была проходить конференция.

– У нас правда много общего, Лизавета, – девушка деловито поиграла бровями и натянула на белые волосы бесформенный капюшон. – И я, и ты для Ворошиловых просто красивые ширмы. Симпатичное прикрытие для грязи, которой они занимаются. И если у тебя есть чувство самосохранения, ты прямо сейчас сунешь ножки в туфельки, схватишь сумочку, прыгнешь в машинку и свалишь подальше из Утесово.

Я закатила глаза: у Артемия было много вариантов «ширм» до меня. С длинными ногами, с короткими. Полный ассортимент всех размеров груди, брюнетки, рыжие, русые…

– Не туда пошла извилинка, – сочувственно вздохнула Милана, точно мысли могла читать. – Ты из приличной семьи, бедная и неизбалованная, без судимостей, без пластики, с красным дипломом. Глазки честные, опять же. Такую чистенькую еще поищи…

Со стола разлетались дурманящие ароматы – от лоранского рыбного пирога и каких-то подвяленных закусок на шпажках. Но аппетит резко угас. В горло проталкивалась тошнота, и хваленая стрессоустойчивость сдувалась проколотым шаром.

«Ты не для него, не для него, не для него», – одними желтыми глазами сообщала мне вторая заноза, пушистая.

Слова Миланы неуютно скребли по сердцу. И опять в душе поднималось чувство, что я кого-то обманываю. Возможно, себя.

Идиотский комплекс Золушки! Я закрыла глаза и вспомнила слова Регины: «Никогда не думай о том, достойна ли ты этого мужчины. Ответь себе, достоин ли он тебя». Хотела бы я иметь ее самооценку и никогда не сомневаться в своей «достойности».

– Я останусь, – отрезала я и уселась на стул напротив хозяйского. Рядом пустовало еще одно место – для Ворошилова-младшего.

Расправив салфетку на платье, я чинно сложила руки на коленях. Сейчас вернутся Изольда и Игорь, заведут смущающие рассказы о детстве сына, будут расспрашивать о моей семье… Поджилки тряслись, будто я обманом пробралась в чужой роскошный особняк и выдаю себя за другую.

Но я – это я. И ни за кого себя не выдаю. И Тема выбрал именно Елизавету Кутейкину, а не ту… Забыла, как там имя его прошлой пассии. Марина? Мария? Мира?

Черт! Ведь только недавно кофе ей подавала в приемной, когда босс задержался на переговорах. Она представилась, а я… Нет, пусто. Не задержалось имя в голове, да и внешность ее не запомнилась.

Артемий тоже их забывал. Потому называл подруг то «котенком», то «кисой», то прочими усато-полосатыми разновидностями. Этих мохнатых у него до меня целый выводок был – и породистых, и экзотических, и так, просто красивых, «дворовых»…

Он их менял, а я приносила кофе. Уговаривала подождать, врала про срочные командировки. Пару раз даже заказывала для них извинительные букеты.

А в один прекрасный момент Тема купил цветы сам (что поистине подвиг, памятуя про его бытовую ущербность). И принес их мне. Я сразу почувствовала, что не просто очередной «котенок» в жизни босса, а «Лизонька» и «малыш». Все стало серьезно очень быстро. Я выдохнуть не успела, как на пальце засверкал бриллиант.