Подозрительно походив вокруг ванной и, так и не решившись отодвинуть тумбу, я потопала к соседям. Для борьбы с суевериями нужен был мужчина. Любой.

— Привет! — отчаянно бодрясь, я улыбнулась полусумасшедшему соседу снизу Никите.

Не то, чтобы он был совсем уж «полусумасшедшим»... Никита был отзывчивым, но странным. Таких называют «немного того». То он начинал делать в квартире сауну, то кидался делать камин, то шил штаны из лоскутков, то рассказывал, как почувствовал присутствие неведомого в каком-то селе и там же вознёсся. Глубину его странности, я не выясняла, предпочитая не уточнять подробности «вознесения» и ограничивать общение уровнем «привет-пока». Но Никите было достаточно встретить меня на лестнице, чтобы начать рассказывать про свою очередную гениальную задумку.

— О, Светуха! — он обрадовался мне. — Наконец зашла. Решилась вложиться?

В последнюю нашу встречу, Никита настойчиво уговаривал меня вписаться в биткоины «очень надёжной конторы». С его слов, он уже был миллионером и крайне хотел сделать миллионершей меня. Глядя на спутанную чёрно-седую бороду и худощавое тело в спортивном костюме образца 90-х, я упорно отказывалась богатеть. Поэтому, в ответ на его вопрос, аккуратно сказала:

— Не совсем... Я по другому делу. Никит, поможешь мне? Мышь увидела в ванной и теперь боюсь туда заходить. Посмотришь? — последнее я произнесла просительно.

Про суженого и зеркала я предпочла умолчать.

— Влегкую гляну! — с азартом в голосе произнес Никита и мгновенно вышагнул из квартиры, без стеснения сверкая вытянутыми трениками и грязной майкой-алкоголичкой. Он даже не закрыл свою дверь на ключ. — Вы, женщины, такие беспомощные с этими мышами. Знаешь, как с ними я борюсь? У-у, Светуха, сейчас такое расскажу...

Я покорно слушала трескотню про эффективные способы борьбы с мышами, которые, разумеется, знал только Никита.

— ...клей нужен, а не отрава, — он по-своему понял мои мело-солевые круги на ламинате. Переступил их не моргнув глазом. — Ну даёшь! Они на клей знаешь, как садятся хорошо? Не представляешь.

Совершенно не затыкаясь, сосед не отодвигал тумбу и я сама потянула ее, чтобы он уже заглянул в мою ванную обитель и оценил потустороннюю ручку... то есть мышку. Сама я с опаской отодвинулась.

— Веник есть? — деловито спросил Никита, взявшись за ручку. — Тащи.

Вооружившись веником, он рывком распахнул дверь.

Вооружившись тумбой, я стояла сзади.

— Ну-ка, ну-ка.... Что тут у нас? — прозвучал насмешливый голос. — Ай-яй-яй, Светлана Батьковна! Как же у тебя мышей не будет, если на полу еда валяется?! Подкармливаешь? Любишь в ванной сытно пожрать?

Заглянула. Стоя передо мной Никита укоризненно держал в темных пальцах куриную голень. Ванная комната выглядела разгромленной, но не больше чем остальная квартира. На полу лежал стол, бокалы, тарелки, свеча с потекшим воском, зеркало. Ни «суженого», ни его руки не было видно.

— Наелась и убежала, — заключил он, осмотрев все углы. — Даже нагадить не успела. Ну как, соседка? Напоишь своего спасителя, накормишь, спать уложишь?

Он подмигнул, уверенный в собственной неотразимости. Я скептически посмотрела на «спасителя», который годился мне в отцы.

— В следующий раз, — уклончиво ответила. — Мне сейчас надо...

Я несколько секунд выбирала причину, которую Никита мог бы счесть уважительной.

— ...надо за святой водой сходить!

— О, святое дело, — его тон сменился на почтительный. — Ёмкость с собой стеклянную бери, так лучше будет.

Осыпав меня советами, потому что и в этом деле он мог наговорить на учебник, призванный сосед с трудом вытолкался за пределы квартиры.