— Да в лифте утром застряли вместе, — призналась я с улыбкой. — Пока ждали мастера, перекинулись несколькими словами, и о том случае тоже...

— Только словами перекинулись? — Даша сделала многозначительное лицо. — Или было что-то еще? Колись! 

— Да что там могло быть? — я отчего-то смутилась. А потом память услужливо подсунула момент, когда Акулов подсаживал меня к выходу. Его руки на моей талии, чрезмерная близость тел... Ерунда, все ерунда. Я даже головой тряхнула, прогоняя воспоминания. И перевела тему: — Зато вот сейчас не знаю, как появиться ему на глаза после того, как снова опозорилась перед ним. И с чего он так не любит новогодние украшения? Прямо взбесился, увидев. 

— Может, у него фобия какая? Или ассоциации неприятные? — Даша продолжала говорить, подтрунивая. — Может, его первая любовь продинамила под Новый год? Или облом в постели с какой Снегуркой вышел... Мало ли у мужчин тараканов? 

— Да ладно тебе, — вздохнула я, тоже не сдержав улыбки. — Нашла фобию... Все, надо идти, — я попыталась взять себя в руки. — А то еще влетит за то, что так долго отсутствую на рабочем месте. Или Лика, чего доброго, опять подлянку приготовит... 

— Удачи! — пожелала мне Даша и даже проводила до ресепшена. 

— Все в порядке? — заботливо поинтересовалась Люда. Наверное, по моему виду и эмоциям догадалась, в какое положение я попала. 

— Нормально все, — я улыбнулась ей ободряюще. — Генеральный не уходил за это время? 

— Нет, у себя, — ответила Люда. И окликнула меня, когда я уже взялась за ручку двери: — Таня, ты будешь участвовать в новогоднем корпоративе? 

— А мне разве можно? — уточнила я. 

— Конечно, вы с Ликой Сокур есть в списках.

— А дата уже известна? 

— Тридцатое декабря. Тридцать первого, кстати, выходной. Так помечать тебя? 

— Даже не знаю... — я задумалась. 

— В общем, я пока пишу напротив твоей фамилии «да», — быстро решила за меня Люда, — но если вдруг передумаешь, то сообщи заранее, хотя бы за неделю. Борис Андреевич просил. И да, двадцать третьего тоже ничего не планируй, у нас день рождения компании! 

— Хорошо, — я снова улыбнулась и наконец вошла в свою приемную. 

Лика окатила меня презрительным взглядом и процедила не без злорадства:

— Акулов сказал, чтобы ты зашла к нему, как соизволишь вернуться. 

Я, не удостоив ее комментария, сразу направилась к Акулову. Внутренне, конечно, напряглась, но виду не подала. 

— Звали, Никита Романович? 

— Да, у меня к вам будет просьба, Татьяна, — его тон был спокойным и деловым. Будто бы и не было той вспышки раздражения. — Знаю, вы немного владеете испанским. 

— На разговорном уровне, да, — подтвердила я. 

Акулов кивнул:

— Я вам на электронную почту скинул несколько ссылок. Это сайты испанских производителей, которые я хотел бы рассмотреть для возможного сотрудничества. Найдите их контакты и свяжитесь с каждой из компаний, через почту или позвоните... Как вам будет проще. И попросите у них выслать прайсы и условия для сотрудничества. Это для начала... Если что-то заинтересует, потом будем вести более конкретные переговоры. Справитесь? 

— Постараюсь, — я чуть улыбнулась и уже было развернулась к двери, как вдруг заметила на его столе сувенир-елочку. Меня бросило в жар: забыла забрать с остальной мишурой! В порыве  схватилась за елку, желая забрать ее поскорей, но меня остановили. Ладонь Акулова внезапно накрыла мою руку, а я никак не ожидала от себя последующей реакции: по телу побежали мурашки, сердце разбухло в груди и гулко застучало, отдавая в виски. 

— Оставьте, — его взгляд перехватил мой, испуганный. — Пусть стоит. Она мне не мешает.