— Не могу к себе. Я к ней, по-отечески, буду сильно хорошо относиться, все косяки прощать. Люблю ее, дуру! — я напряглась, услышав откровенную ложь. Этот человек придирался ко мне больше всех. Иногда казалось, что меня ненавидит собственный отец. Ни упускал не единой возможности ужалить. А порой даже находил их из воздуха. — Хочет Лизка взрослой суровой жизни? Так обеспечь ей такую! Ты у нас славишься суровым нравом. Покажи этой девке, где раки зимуют. Чтобы прибежала ко мне потом и в ногах валялась. Готова была вернуться домой на всех условиях.

Я зажмурилась, желание разрыдаться было слишком сильным. Отец привел меня к монстру и лично вверял ему в руки.

«Терпи, Лиза! Терпи! Тебе просто нужно закончить учебу!», — повторяла я себе, сжимая челюсти до боли в суставах.

Тяжело вздохнув, Баринов замолчал на мгновение, а потом с барского плеча выпалил:

— Зарплату ей сделаю саму низкую. Прожиточный минимум.

— Пойдет! — отец едва не скакал от радости.

— Работать станет круглую неделю без выходных. Зоя тоже так работала.

— Отлично! — старик захлопал в ладоши, словно выиграл в лотерею.

— Строгий дресс-код. Никакого макияжа, маникюра, причесок и прочего. Одежда самая дешевая.

— Без проблем. Я ей все карты заблокировал еще на первом курсе, — ни капли не колеблясь, папа был согласен на все.

Краем глаза посмотрев на беременную Зою, я увидела все, что так старательно запрещал Баринов: брендовую одежду, броский макияж, салонную укладку и длинные красные ноготочки. Мы обменялись полными недоумения взглядами. Зоя первая недоумевающе робко пожала плечами. Девушка сама не понимала, откуда у ее босса такая заведомая ненависть ко мне.

— Любой косяк: либо увольнение, либо бесплатная работа, — продолжил свой террор Баринов. Отец не ответил. Видимо, просто кивнул. Почувствовав полную власть над папой, мой будущий рабовладелец… Точнее, начальник! Холодно, вскользь произнес: — А еще я знаю, что ты недавно территорию себе прикупил в «ЦУМе». Так вот продай мне ее. Сделаю там свой магазин косметики.

Папа помедлил. Не секрет, такие участки достаются не просто за солидные деньги, а исключительно благодаря связям и взяткам. Краем уха слышала, что папа добивался покупки около трех лет. Была уверена, что так далеко отец не зайдет. Ибо точно знала, как сильно он хотел открыть там алкогольный бутик. Только не прошло и двух минут, как он махнул рукой, с сожалением отряхиваясь:

— Была не была… Забирай, черт бы тебя побрал, Баринов! Все из меня вытряс! А дочка поганая даже спасибо не скажет папке за такую щедрость.

Меня приковало к месту от пронизывающего шока. От него же высохли слезы.

А ведь я была ненормально покладистой всю свою недолгую жизнь. Уже в три посещала семь кружков в день. К десяти их число выросло до пятнадцати. Конный спорт, гольф, танцы, гимнастика и даже боевое самбо! Рисование, игра на гитаре, скрипке и фортепиано! Танго, бальные танцы, балет, танец живота и контемпорари! Вышивание, вязание, оригами, лепка и гончарное дело! Даже чертов кружок готовки и уборки!

Юная и глупая, я слепо слушала родителей. Даже когда падала в обмороки от вечного голодания, верила словам мамы: «Все нормально, доченька! Так надо!». И только когда решила поступить в вуз, наконец, поняла, КОМУ такое вообще надо…

— Зачем тебе учеба? Ты уже готова в жены. Сейчас быстро тебе партию найдем, — недоумевал отец.

— Правда, милая. Бери пример с сестры, — мягко советовала мама. Единственный человек, которого отец вообще действительно любил. — Все, что нужно для брака, ты уже знаешь!