— Точно, Людочка. Какая ты мудрая женщина, — ахнул Валера, ошарашенно распахнув рот и прикрывая его ладонью. — Я как-то шел по коридору, а она смотрела в свой блокнот и что-то шептала под нос. Я так и не разобрал. А она просто арабский учила!

Только и успевая переводить взгляд с Людмилы на Валеру, я поняла, что попала в настоящий пчелиный улей, где умело придумывают сплетни два психически нездоровых человека. Хлопнув в ладоши, я поспешно засобиралась обратно:

— Так... Что-то я засиделась, пора и честь знать!..

— А знаешь, почему он ребенка не признал? — вдруг бухгалтерша схватила меня за руку и усадила обратно. За другую, в ожидании ответа, схватил мужчина. Застряв между двух огней, я решила посидеть еще минуту и сбежать под любым предлогом. Ибо уши уже в трубочку сворачивались! — У него есть девушка Кристина — любовь всей жизни. Все бабы перед нашим красавчиком стелются, а ему, вот же как, нужна только эта Кристина… Я видела ее раз: красивая блондинка, фигуристая. Только вот выбрала она другого… Есть такой бизнесмен — Соболев. Тоже видный мужик. Но старше на вид и не такой лютый красавец, как наш начальник. Так вот Кристина повертела обоими мужчинами, поссорила их и ушла в закат. А Баринов до сих пор этого Соболева терпеть не может.

«Какая продуманная легенда, — присвистнула я способностям этой женщины сочинять, — это же надо было такое придумать!».

— Пойду я… Спасибо за чай, — деловито взглянув на время, я вскочила и буквально рванула к двери. Но что-то неведомое заставило меня остановиться в дверях, обернуться на эту странную парочку и зачем-то спросить: — То есть, детей у Баринова нет?

— Нет, — единогласно согласились сплетники.

— И девушки постоянной? — зачем-то продолжила уточнять я.

— Насколько нам известно, нет, — Валера переглянулся с подругой, и они снова кивнули. Мол, так все и есть. Затем его взгляд вернулся ко мне, на губах застыла странная нехорошая улыбка. — Осторожней, Лизонька.

Я опешила. Звучало это, как прямая угроза:

— В смысле?

— Ну, Баринов — взрослый опытный бабник. А ты — юный маленький цветочек, — он говорил это медленно и вкрадчиво, давая мне распробовать каждое слово. — Ты держись поближе к нам, мы тебя в обиду не дадим.

Поморщившись, я вышла прочь без единого слова. Звучало для меня это так: «Если не станешь вместе с нами обсуждать руководство — мы станем обсуждать тебя!». Вернувшись обратно за рабочий стол, я воспользовалась отсутствием начальника, наша в столе номер Зои и набрала.

Девушка ответила почти сразу, что меня удивило. На заднем плане слышался плач ребенка и детская мелодия, напоминающая колыбельную. Я не успела сказать и слова, как Зоя вздохнула:

— Здравствуй, Лиза. Выгнал тебя Баринов?

Я растерялась и ответила только спустя пару секунд:

— Нет…

Откуда у бывшей секретарши Баринова мой номер — я даже знать не хотела. Поспешно собрав мысли в кучу, я уже готова была задать свой вопрос, как она снова меня шокировала:

— Дай угадаю. Некая Кристина опять прикатила, и ты не знаешь, что делать?

По спине прошли мурашка. Я вдруг вспомнила слова айтишника с бухгалтером и решила, что все их слова правда!

— Нет… — голос непроизвольно дрогнул. Упав на свое мягкое кресло, уставилась перед собой и тяжело вздохнула.

«Черт, Лиза! — возмущался внутренний демон. — Куда ты попала?».

— Что тогда? Отчет запорола? Потеряла его запонки с бриллиантами? Пропустила важный звонок? — торопливо накидывала она. Ребенок на заднем плане начал разрываться, закричал с утроенной громкостью. Не давая мне и слова вставить, та раздраженно взорвалась: — Лизонька, солнце. Работать на Баринова сложно, да. Но, поверь, быть мамой намного-намного сложнее. Не платят, нет четко поставленных задач. Твой босс меньше месяца от роду и постоянно что-то от тебя хочет… Поэтому, ты либо говори, что надо, либо не мешай мне ублажать его царское высочество.