Активно кивая на каждое слово босса, я не сразу вникла в суть. А когда расслышала, ошалела:

— Что, простите?

Изучив мой взгляд, Соболев закатил глаза:

— Виктория, не надо с ним спать. Более того, я вам категорически запрещаю соблазнять потенциальных клиентов. Это ясно? — облегченно выдохнув, я с радостью согласилась. Тогда Николай Александрович с горящими глазами импульсивно пояснил. — Наш Федор Петрович из очень обеспеченной касты. Именно это позволило ему открыть сеть успешных супермаркетов «Дешево и борзо». Если ты не заметила, они теперь на каждом шагу в столице. Знаешь, что в этом плохого? Там нет нашей зубной пасты. Ни одной, что б его!

— И, — радуясь, что мы наконец перешли к работе, со всей силы сконцентрировалась, — что я могу сделать?

Махнув рукой на Назимова, начальник покачал головой:

— Федя очень непростой человек. Ты это уже заметила… Мне по секрету донесли, что больше всего он любит, когда ему льстят, подхалимничают, упрашивают и унижаются… Делать мне это некогда и не хочется, — хлопнув в ладони, он указал на меня пальцем. — Это твоя ноша. Твори, Вика. К концу квартала Федя должен лично наши пасты по полочкам его забегаловок раскладывать. Это ясно?

— Но… — голова шла кругом от странной задачи. Не этим я планировала заниматься по жизни…

— Вот и славно, — перебил меня босс с радостной улыбкой, а после нагнулся к уху и тихо шепнул. — А облажаешься — уволена!

Я замерла в изумлении, прирастая ногами к полу. Но Соболев не дал мне передохнуть, а подцепил под локоть и повел к нужному столику знакомиться.

Федор и вправду оказался совершенно странным, непредсказуемым человеком. С момента встречи прошло уже тридцать минут, а он даже не спросил моего имени. Попивая кофе в прикуску с соленой красной рыбой, он общался с боссом обо всем, кроме работы.

Я лишь тихо сидела, смотрела, изучала и хмурилась. Пока Николай Александрович не толкнул под столом, как бы говоря: «Когда начнешь налаживать связь?».

«Каким образом? — взглянув на него испуганно, попыталась передать без слов. — Он же инопланетянин!».

«Не мое дело!», — твердо и четко отвечали сжатые губы и вздернутая бровь.

— …И вот после той моей охоты на карасей, — краем уха уловила часть фразы Федора я, как вдруг Соболев снова меня толкнул. На этот раз более ощутимо.

С перепуга я возьми да выпали:

— Ой, а я тоже так рыбалку люблю! С папой в детстве на карасей каждый вторник ходили.

— Да? — удивительно, но это сработало. Мужчина вдруг заметил мое существование и начал внимательно осматривать с ног до головы, будто впервые увидел. — И много ловили?

«Дерзай!», — заиграл бровями заинтригованный Соболев, и я вошла в кураж, махнув рукой:

— Я ведь у моря родилась. У нас там чего только не было. По ведру домой приносили, не меньше.

Федя почему-то замер, нахмурился и словно попал в тупик, почесывая затылок.

— Вика, — наклоняясь за упавшей вдруг салфеткой, шепнул на ухо босс, — караси не водятся в море!

Поперхнувшись воздухом, я испуганно замерла.

— Естественно, — будничным тоном поправила, — ловили мы их в реке за городом.

— То есть, — с интересом спросил Федор, закуривая сигару, — вы родились у моря, а на рыбалку отправлялись черт знает куда?

Закатив глаза, Соболев упал лицом на ладонь, будто говоря: «Боже, что за тупица?». Но сдаваться так просто я не привыкла, так что уверенно кивнула, поведя бровью: «Мол, а что не так?».

— Люди, живущие в шаговой доступности от моря, очень от него устают. Мы искали смену обстановки, — кратко пояснила, стараясь не смотреть на испепеляющего гневом начальника.