Одобрительно хмыкнув, Николай Александрович соизволил открыть для меня дверь, и я-таки села в его пафосный телесный салон, пахнущий дорогим парфюмом и натуральной кожей. В пути он был немногословен, а я, спустя двадцать минут, собралась с мыслями чтобы поблагодарить его.

— Николай Александрович, — краснея и бледнея, старалась смотреть куда угодно, только не на мужчину, — то, что вы сделали ради меня…

— Тут ты ни при чем. Это профилактическая мера. В коллективе есть только один лидер — непосредственный начальник. Бухгалтер слишком много на себя берет, — слишком уж заучено и деланно непринужденно произнес Соболев.

Удивленно переведя взгляд на автомобильное зеркало, поймала странный взгляд босса, расшифровать который не смогла.

— Странно, — с прищуром, подозрительно прошептала, — я ведь не сказала вам, за что благодарю…

Соболев хмыкнул:

— Очевидно.

— Нет, — настаивала на своем я. — Хотела выразить благодарность за повышение. Вот и все.

Наши взгляды схлестнулись, и в этот раз уступать я не собиралась. Для меня было очевидно, что мужчина решил спасти меня от нападок коллег. Что, спрашивается, в этом плохого? Или он был не готов разрушить свой образ «чистого зла»?

— Пожалуйста, — внезапно его ответ прозвучал без издевок, призывов к конфликту и сарказма. Я растерялась, сведя брови на переносице, а тот вернулся к дороге.

Всю дорогу на моих коленях стояла коробка с вещами. Разместить их рядом с собой не решилась. Мало ли, может это тоже нарушение субординации…

— Оставляй их здесь, — словно читая мои мысли, произнес Николай Александрович. — В ресторане они тебе не понадобятся.

— В ресторане?! — словно ошпаренная, вспыхнула я, оглядываясь по сторонам в изумлении. И, действительно, Соболев умело парковался у самого пафосного заведения столицы «Изумруды».

— Именно, Виктория, — хитро улыбнувшись, Соболев подмигнул мне через зеркало. Довольный тем, что таки вывел меня из душевного равновесия, обошел авто и даже открыл дверь. Только не ради того, чтобы галантно подать ручку, а чтобы буквально вытянуть на улицу со всей силы. — Быстрее! Нас ждет серьезный человек. Я не могу тут ждать час, пока вы наморгаетесь своими длинными ресницами.

Чудом мне удалось не приземлиться носом об асфальт. Расправив плечи, я вынужденно потопала вслед за Соболевым прямиком в «Изумруды». Внутри нас встретили лаконично одетые официанты в белую выглаженную блузу и симпатичные черные брюки. Я, в своем черном платье из масс-маркета, была «белой вороной».

— Почему вы не предупредили, куда мы идем? — тихо прошипела я начальнику, пока тот активно здоровался со всеми по пути. От официантов до гостей.

— А тебе какая разница? — замерев на мгновение, он окинул меня кратким цепким взглядом и ехидно усмехнулся. — Или ты хотела разодеться и найти тут себе папика? Твой-то жених в пролете...

«Услышал!», — обреченно выдохнула я про себя, с трудом давя ярость. А Соболев словно только этого и ждал. Я все же взяла себя в руки и отрапортовала:

— Нет. Разницы нет.

Соболев удивленно повел бровью, но движение продолжил. В скором времени в самом конце зала я увидела крупного мужчину лет сорока с черной бородой и полным отсутствием волос на голове. На нем была белая рубашка с клетчатой жилеткой поверх, а шея замотана красным шарфом. Попивая кофе, он увлеченно читал бумажную газету.

Удивленно рассматривая незнакомца, я поражалась каждой детали.

— Это — Назимов Федор Петрович, — неприлично указав пальцем на мужчину, объяснил босс. — Он — твоя главная рабочая задача на этот квартал.