Открываю телефон, проверяю почту. Наших старых контрагентов там будет семь. Пятеро встречи подтвердили, двое пока молчат. Я взяла на себя смелость и предложила встречи еще с шестью компаниями. Всех их я видела в прошлом году. Общение было позитивным, но на контракт не пошли. Надо попробовать еще раз.

Седов мой список одобрил и добавил еще четыре названия. Итого, при условии, что мы выделяем на каждого по сорок минут, нас ждет десять часов непрерывных переговоров… Мы работаем пятницу, субботу, воскресенье выделено для визитов вежливости и подписания, если юристы хорошо отработают. Еще у нас есть список тех, кто не отозвался, но к кому хорошо бы подойти.

Настолько плотного графика у меня еще не было. Чертов трудоголик! В город и не выйдешь. Хотя не это ли в нем мне нравилось? Умение выжать из ситуации все… Даже в личном. Вспоминаю его взгляд и слова «Ты ошиблась!» Конечно, ошиблась. Зачем ему такая, как я. Мне все показалось. Тем более, надо уходить. Не смогу я с ним работать. Ни при каких условиях.

Тим

Больше всего меня бесит ее равнодушие. Отвернулась к окну, листает телефон. Даже не пытается заговорить. И я не пытаюсь. Потому что не выдержу, обязательно начну выяснять отношения. Жутко подмывает обсудить планы на свободное время. Скорчить равнодушную морду и пригласить ее поужинать в ресторан около Кул Шарифа. Или прогуляться по Кремлевской набережной вечерком. Но молчу. Прикусываю язык и молчу. Я понимаю, почему она отказывается от меня. Точнее, не так. От меня она пытается сбежать, а отказывается от работы. А ведь работа для нее – смысл жизни сейчас. Единственное ее наполнение. Ева, дрянь. Как же ты не вовремя влезла. И я хорош. Ну ушел с ней под руку, но мог хотя бы язык за зубами держать!

Больно кусаю себе щеку, тру глаза, все же беру уже остывший чай. Сам во всем виноват. Шаг вперед, десять назад. Да, выдержка никогда не была твоей сильной стороной, Тимофей Леонидович. Ничего. У меня еще есть шанс. Хотя нет. Не так. У нее нет шанса. Ни единого шанса со мной расстаться. Впервые за весь полет перевожу на нее взгляд. Ты нужна мне, сучечка. Ты будешь моей! Ты захочешь быть моей!

Рита

Он и на выставке в костюме! Как ему удается в любой ситуации выглядеть на миллион? Всматриваюсь в его спину. Интересно, сколько стоит этот пиджак? Может, в этом секрет? Он оборачивается, и я тут же понимаю, что нет. Не в этом. Этот взгляд, не допускающий возражений. Этот твердый подбородок, гордо развернутые плечи. Он безо всякого костюма воплощение силы и уверенности. Безо всякого костюма? Вдруг закашливаюсь и краснею. Седов удивленно смотрит на меня. Я прячу взгляд, достаю бутылку воды.

Мы почти не разговариваем. Все положения по контрактам давно сведены на бумаге. Переговоры ведет он, я лишь знакомое клиентом лицо. Старым клиентам. Когда мы подходим к кому-то новому, я вообще стараюсь не отсвечивать. Его это злит. Настойчиво представляет меня, как главу отдела. Приходится улыбаться и протягивать визитки. Хочешь навешать на меня связей и удержать обязательствами? Хрен тебе, все равно уйду. Почему-то снова вспоминаю о его одежде, точнее ее отсутствии, и опять краснею. Ловлю на себе его чуть насмешливый взгляд. Что ты о себе возомнил? Фыркаю, отворачиваюсь.

– Мы можем немного передохнуть? – спрашиваю его с вызовом. – Я не в состоянии столько ходить на каблуках!

Я брала с собой одежду попроще, но в первое же утро в коридоре гостиницы поняла, что не прокатит. Мы столкнулись в дверях моего номера. Он в костюме и начищенных до блеска туфлях, я в джинсах и кроссовках. Вздохнула, попросила еще минуту и пошла переодеваться в платье. Брала для возможных ужинов в ресторане. Закрытое, длинное, деловое. К тому же удобное, трикотажное. И туфельки на каблучке. Не шпилька, конечно. Но все равно ноги устают. Наверняка и в кроссовках уже устала бы.