Некоторые книги в переиздании «Красного матроса» стали настоящими хитами – например, книга 1924 года «Дети-дошкольники о Ленине» или «Сборник задач противоалкогольного содержания» 1914 года.

Отдельные задачи из сборника Михаил Сапего зачитывал на вечере и предлагал присутствующим решить. Это было под конец вечера.

А до этого Михаил Сапего читал выборочно тексты песен из новой книжной серии «Обрыдалово». (Серия названа в честь поэмы Владимира Нескажу, пока вышло четыре книги: «Восемь горемычных песен», «В лесу распускалась берёза…», «Клавдины песни» и «Недалеко от Невского проспекта…», первая книга – сборник, три последующие – печатные версии рукописных песенников 1920-1930-х годов с сохранением исходной орфографии.)

Песни разные, некоторые неожиданные (как, например, про спасение экспедиции Нобиле), некоторые смешные, а так всё больше грустные:

Совсем уж без стихов Михаила Сапего на вечере не обошлось, но к собственным стихам он тоже подошёл с позиций археологически-исследовательских – рассказал о долговременной истории создания стихотворений про «ворсинки и катышки» и про «бумазейный суспензорий». Оба стихотворения произошли от ритмичных и шероховатых словосочетаний, которые как-то засели в голове и не успокоились, напоминали о себе, пока вокруг них не наросли стихотворения.

Хокку тоже прозвучало, но опять же в редкостном экзотическом варианте – в переводе на белорусский язык (из недавно вышедшей книги «Мша Сапега. Рознае», перевод на белорусский Миколы Николаева).

Оригинал:

Тут в переводе естественным, неспециальным образом возникло митьковское «дык», которого в оригинале не было: по-белорусски «так» так и будет – «дык».

Дополнение

Рассказ Михаила Сапего о трёхстишии Владимира Нескажу и о его воздействии на неподготовленного японского слушателя. Рассказ приводится в пересказе Владимира Сергеевича Нескажу с сохранением авторской орфографии и авторских элементов ненормативной лексики.

(фастаюсь)

Надысь разговаривал со знаменитым М. Сапегою. В ЦДХ дело было. Знаменитый М. Сапего рассказал такое: будучи ценителем и знатоком японских поэтических *** изяществ, посетил он мероприятие, где все эти *** изящества активно обсуждались. Пришли японские слависты, славянские японисты, пришёл консул Японии в Питере, и давай они там измышлять. Каким-то образом градус дискуссии сильно раскалился, заспорили не на шутку насчёт а можно ли по-русски передать то, сё, и прочее басё. Тут знаменитый М. Сапего понял, что как бы до международного мордобоя не дошло, на почве поэтических из *** яществ. И вышел и прочёл моё _>*** (чего уж там скрывать) трёх как бы стишие в японском вроде как стиле. Ну вы все знаете его. Про сад камней. И тут консул! Который славист, а также, само собой, японист, от смеха «зашотался» (с) и упал на половую поверхность! Засим атмосфера разрядилась, расцвели улыбки, цветы, сауны, воздушные шарики! Пошло братание, сестрание и прочее жизнерадство! Пальнула Аврора, пионеры сожгли алые галстуки, комсомольцы швыряли в инструкторов движения «Наши» значками, закрылось наконец Сколково _>*** КОРОЧЕ СТАЛО ***

Дополнение к дополнению

Собственно, само трёхстишие про сад камней: