Казалось бы, сегодняшний день не должен преподнести никаких сюрпризов. Но так уж водится, что рядовые работники из-за режима секретности узнают об ответственных заданиях в последний момент. Как только колонна первой смены покинула территорию порта, а за второй колонной закрылись ворота из проволочной сетки, как тут же обычную охрану порта сменили военные.

Наученные осторожности по принципу «болтун – находка для шпиона», докеры даже не стали обмениваться мнениями, все и так понимали, что этой ночью придется ударно потрудиться на благо Родины. Северная часть порта выглядела непривычно пусто, хотя обычно здесь разгружались у одного причала сразу несколько кораблей. Иностранных судов вообще видно не было. Между двумя высокими пустеющими причалами вплотную к «стенке» жалось небольшое, на пару тысяч тонн водоизмещением, научно-исследовательское судно. На его борту белела надпись, извещавшая, что плавсредство носит гордое название «Слава героям». В условиях КНДР не стоило и уточнять – каких именно героев. Всех их, а также предателей Родины назначала Трудовая партия Северной Кореи. Подходы к судну были надежно перекрыты военными. На рельсах высились два мрачных товарных вагона, рядом с ними скучал грузовик с полуприцепом-фурой.

Референт Ким Пака – Ир Нам Гунь нервно прохаживался по самому краю «стенки». Он смотрел то на начинающее темнеть небо, то на научно-исследовательское судно, то в сторону ворот.

«Ну скорей бы», – руки от волнения у референта подрагивали.

Наконец у сетчатых створок возникло оживление, до слуха референта долетели короткие гортанные команды. Черный «Мерседес» с антеннами спецсвязи плавно вкатил на территорию порта. Ир Нам Гунь глубоко вздохнул, шумно выдохнул, плотно сжатые губы сложились в приветливой улыбке. Поблескивающая лаком легковая машина без лишних проблем миновала оцепление и остановилась возле товарных вагонов. Высокопоставленный сотрудник спецслужб КНДР не стал дожидаться, пока шофер откроет дверцу. Показная демократичность поведения в среде чиновников входила в Северной Корее в моду.

– Здравствуйте, уважаемый товарищ, – сухо прозвучало приветствие.

– У нас все готово, – доложил референт.

Последовал короткий обмен рукопожатиями. Рука спецслужбиста была холодной и безжизненной, как дохлая рыба. Капитан научно-исследовательского судна уже спешил по сходням на берег.

– Хочу еще раз напомнить вам о великой чести и ответственности, – спецслужбист поднял глаза к небу, – наш любимый руководитель Ким Чен Ир лично интересуется тем, что сегодня происходит в порту.

Это было сказано так, словно диктатор являлся всевидящим богом, способным одновременно присутствовать в разных точках пространства. Ир Нам Гунь, соглашаясь, кивнул:

– Я счастлив, что могу послужить своей Родине и ее героической Трудовой партии.

– К делу.

Спецслужбист зашагал к вагонам. Раздвижную дверь надежно берегли не только тяжелый замок, но и свинцовая пломба. Маленькие кусачки перекусили проволоку. Капитан судна сдвинул тяжелую дверь и посветил внутрь фонариком. Серебристые ящики стояли всего лишь в один ряд. Ир Нам Гунь подал список, на котором синела пара печатей и виднелось несколько росписей. Представитель спецслужб, беззвучно шевеля губами, считал ящики.

– Сходится.

– А как же иначе? – вставил референт.

– Бдительность и еще раз бдительность.

Перешли к другому вагону. И здесь «цифра била». В списке не указывалось, что именно находится в каждом из ящиков, были проставлены только их номера и вес.

– А это тот самый новый груз, о котором вы заявили позавчера? – темные невыразительные глаза тщательно изучали лицо референта.