– Возможно, если я не буду отвечать, им станет скучно?

– Это неплохой вариант. Так, ты избежишь внимания, и возможно, они оставят тебя до самого окончания учёбы. Тактика беспроигрышная, – сухо парировала Лили.

Мне хотелось съязвить на то, с каким пренебрежительным тоном она пыталась отмахнуться от моей затеи быть тише воды ниже травы и не привлекать внимание, когда Лили вскочила и вскинула руку, будто хотела прогнать муху. Почувствовав позади движение, я обернулась и тут же встала, когда перед нашим столиком остановилась Сабрина и Алана. Самые главные защитницы и обожательницы всадников.

– Похоже, скоро начнётся игра, и мы с нетерпением её ждём. Всадники умеют удивлять, и они никогда не повторяются, – пропела Сабрина. – Знаешь, мы сделали ставки, сколько ты продержишься, Вада. Алана считает, что и месяца не пройдёт, как ты будешь умолять остановиться…

– Или сделаешь то, чего от тебя ждут все, – вклинилась Алана, которая до этого нагло сидела на коленях Фобоса и, скорее всего, спала с ним. – Уедешь домой, чтобы пережить этот год вдали от коварства хищной четвёрки.

Я крепко сжала зубы, не пытаясь вступить с ними в конфронтацию. Мне не нужны подобные разговоры, внимание и вмешательство. Я не стану той самой цирковой собачкой, которая будет развлекать их весь год.

– Должно быть, интересно наблюдать за тем, как всадники играют, но вы удивитесь, когда им дадут сдачу, – не сдержавшись, вставила Лили.

– Прекрати, – посмотрев на подругу, приказала я, но та и не думала останавливаться.

– Я на вашем месте не была бы так спокойна. Кто знает, кому выпадет красная свеча, если Вада сойдёт с дистанции?

– Ты бы лучше последовала совету подруги и промолчала, – хмыкнула Алана. – К тому же нас никогда не коснётся эта игра.

– Конечно, потому что кого тогда будут трахать всадники?

Я не смогла сдержаться, когда увидела на лицах девушек злобу. Они знали, что каждое слово, чистая правда в этом и крылась главная боль. Правда резала, как нож – вот только не кожу, а нечто сокрытое глубоко внутри там, в самом центре души. Понимание, что тобой пользуются лишь для того, чтобы удовлетворить свой голод, ранило сильнее всего.

Алана поднесла к губам стаканчик и сделала глоток, прежде чем вылила содержимое мне на кофту. Селена в это время стояла поодаль и снимала на видео момент того оскорбления. Я понимала, через несколько минут то видео будет загружено в общий доступ, и каждый студент увидит момент ярости девочек, но не могла этого изменить. Достоинство и гордость не дали мне ответить – это только больше привлекло бы к нам ненужное внимание.

Мило улыбнувшись, схватила сумку, повесила на плечо и направилась к столу всадников. Заметив моё приближение, они не то что напряглись, даже не попытались придать себе вид заинтересованности, будто ожидали подобного шага. Словно знали, как я поступлю и что сделаю.

– Тебе не идёт коричневый, – насмехаясь, прямо произнёс Деймос.

– Что ты говоришь? Я думала этот цвет в моде.

В тот миг, когда наши взгляды встретились, я осознала, если не решу сейчас сделать резкий поворот в той паутине интриг, которую чутко, словно пауки плели всадники, они доведут меня до сумасшествия. Склонившись ближе к Деймосу, я нагло вторглась в его личное пространство и тихо шепнула:

– Теперь мне интересно узнать, идёт ли тебе коричневый или нет?

Выпрямившись, схватила стакан и, вскинув руку, вылила содержимое Деймосу на рубашку. Вот где начался настоящий концерт. Он вскочил на ноги, когда девчонки с визгом отстранились. Взгляд пугающий, глаза расширились, ноздри раздулись, как у быка, готового к нападению на матадора. Остальные всадники поднялись и когда Деймос готов был сорваться с места, я схватила другой стакан.