– Предлагаю пообедать сегодня, раз с ужином не вышло. У нас перерыв в двенадцать, – пояснил он, будто уже согласилась.

– Я на работу устраиваться пришла, а не обедать, – ответила хмуро, но увидев его широкую улыбку, глубоко вздохнула.

– Кстати, о работе. Почему уходишь, даже не дождавшись собеседования? Мне нужен сотрудник, и я уверен, нам нужна именно ты.

– Это вряд ли, – услышали мы внезапно и практически одновременно повернули головы в сторону того, кто так незаметно к нам подкрался. Я почувствовала, как к щекам подступает жар, и сильнее сжала губы.

Снова Роберт Левицкий. Он мне успел порядком надоесть. Стоял и ухмылялся; даже без слов мне казалось, он издевается надо мной одним взглядом!

– Ты что здесь делаешь? Раньше не радовал своим появлением в этих стенах, – нахмурил брови Антон, и мне показалось, он все же напрягся, хоть и пытался держаться непринуждённо. Роберт хмыкнул.

– В документе нашел несоответствие, хотел побыстрее обсудить.

– Я занят. Давай позже. Сам заеду.

– Конечно-конечно. Я всё понимаю. Оставил тебе информацию в папке.

– Отлично. А пока что у меня важное собеседование, – сдержанно произнёс мой предполагаемый работодатель. – Не могу заставлять ждать даму, так что если ты не против, мы пойдём, – вежливо пояснил он, уставившись на Роберта.

Мне казалось между строк звучало намного больше, чем было произнесено вслух. Однако, что происходит между этими двумя мне было неведомо, от того и понять больше, чем мне предлагалось, не могла.

– Вряд ли она способна на многое, Антон, – Левицкий издал смешок и вдруг стал серьёзным, а затем сделал ко мне пару шагов и наклонился совсем близко к моему уху: – Мое предложение о работе «чаеносца» в силе. Когда не сможешь сложить простые числа, обращайся.

– Да пошёл ты! – выпалила я снова в его адрес, а он лишь одарил меня мрачным взглядом. Это были даже не молнии, а мгла.

Беспросветная, зловещая, пугающая своей неизвестностью, и светлый цвет глаз моего собеседника, совершенно не придавал взгляду его владельца хоть мнимую толику человечности.

Почему он так ненавидит людей? Почему меня? В ответ нежных чувств я к этому чудовищу не испытывала, но отчего-то стало обидно. И что он так открыто меня оскорбляет и выставляет в невыгодном свете перед Антоном, который даже не пытался за меня заступиться, а с интересом наблюдал, что будет дальше, и что этот Роберт считает меня недалекой, в принципе.

К горлу неожиданно подступили ком, а на глаза уже собрались навернуться совершенно незваные слезы, но я умело их сдержала. Роберт окинул меня очередным взглядом и внезапного посмотрел на мои губы. Я тут же их сильнее сжала, будто он в самом деле к ним прикоснулся, пульс зачем-то участился, а Роберт вдруг перевел взгляд на мои глаза.

Сердце отчаянно колотилось где-то в груди, с каждым ударом ускоряя ритм, то ли от мрачного настроя Левицкого, то ли от осознания, что это мне с рук не сойдет. Я должна думать об отце, но вот так позволять издеваться над собой... Или я готова на это ради отца?

– Я пойду, но ты останешься ни с чем, – заявил он напоследок, подтверждая самые неблагоприятные прогнозы, и направился к лестнице, игнорируя лифт, так и оставив стоять в изумлении нас с Антоном.

Впрочем, мой новый знакомый быстро взял себя в руки. Улыбнулся, провёл рукой по волосам, снова поправляя и без того идеально уложенные волосы, а затем подмигнул, будто ничего такого не произошло:

– Не обращай внимание. Уверен, ты со всем справишься, – подбодрил меня он, а я мысленно охнула.

Интересно, за какие такие заслуги этот Антон решил взять меня на работу? В другое время я бы, пожалуй, отказалась от "тёплого местечка" после подобной сцены, что устроил мне не такой уж и Чехов. Но сейчас строить из себя обиженную было, по крайней мере, глупо.