Животное чутье просыпается в людях, когда смерть дышит в лицо. Лео почувствовал движение воздуха и резко вскинул руку с ножом перед собой. Нож вонзился во что-то мягкое. На секунду дикий визг, разрывая барабанные перепонки, заполнил всю пещеру – и все смолкло.

Оба фонаря зажглись, тускло освещая пространство. Слабый голос Люсии позвал:

– Лео, мне приснился кошмар. Ты в порядке?

Лео бросился к ней, обняв, поцеловал в макушку.

– Ты действительно ничего не слышала? Как же крепко ты уснула. Нам поскорее надо уходить отсюда.

– Хорошо, хорошо… ты весь мокрый.

– Потом, потом поговорим, давай быстрее!

Они выбежали наружу прямо в звездную ночь. Туман рассеялся, и луна освещала узкую тропу. Лео бежал, схватив Люсию за руку. Она, запыхавшись, крикнула, чтобы он остановился, и Лео упал на землю, прерывисто и громко дыша. Люсия повалилась рядом.

– Ты можешь объяснить, что произошло? – она лежала, задыхаясь, совсем близко к Лео. Так близко, что, не прикасаясь, он чувствовал ее пульс.

– Я слышал голос… и меня несколько раз сильно ударили.

– Куда? Покажи.

Люсия привстала и коснулась его груди.

– Здесь? – она прикасалась, к плечам и животу Лео.

От неловкости момента он отшатнулся, но она не обращала на это внимания, легкими пальчиками проворно расстегивая пуговицы на рубашке.

– Да подожди, ты что делаешь… С ума сошла! – он попытался ее оттолкнуть. Она покачнулась и, пытаясь сохранить равновесие, рванула рубашку за ворот – раздался треск рвущейся ткани – и в лицо полетели пуговицы.

– Вот дерьмо! – выругалась Люсия, уставившись на Лео ставшими еще более круглыми, чем были до этого, глазами. – Тебе, похоже, не показалось… – с ужасом сказала она.

В свете луны на груди Лео явно проступали кровавые подтеки. Люсия, вырвала из рук Лео фонарик и посветила.

– Сильно болит?

– Терпимо, но что это за тварь была? Я ничего не видел в темноте, звал тебя.

– Я видела во сне, как ты борешься с… Не знаю, это какое-то безумие.

– С кем?

– С огромной змеей. Она была больше человека раза в два.

– Но я слышал, как он говорил со мной.

– Нам надо вернуться домой… И… Я не уверена, что Бартоломео должен об этом знать.

– Сколько мы пробыли в пещере? Мы зашли часа в четыре пополудни и вышли глубокой ночью.

– Ты хочешь сказать, что в пещере и время течет по-другому?

– Я ничего не хочу сказать, но идти ночью домой опасно. Давай попробуем дождаться утра. Поищем укрытие.

– Согласна.

Лео чувствовал, что отдых и ему не помешает.

Он оглянулся вокруг.

– Нам надо подняться выше, утром туман вернется – и мы вымокнем, – сказала Люсия, продолжая тревожно разглядывать все больше расползающиеся бордовые следы от ударов на груди Лео.

Он, молча кивнув, пошел наверх.

Люсия осторожно потянула его за рукав:

– Давай я рюкзак понесу.

Лео раздраженно помотал головой:

– Я в порядке.

Он шел быстро, Люсия еле поспевала за ним.

– Смотри, вот ровное место, давай отдохнем там?

Лео согласно повалился на траву. Люсия уселась рядом. Она смотрела на Лео, лицо которого в свете луны казалось мертвенно-бледным.

– Достань из рюкзака пакет с арникой. Нарвал по дороге сюда, – сказал он.

– Да ты матерый… Арника как раз то, что надо при таких ушибах.

Люсия растерла листики между ладоней, поплевав, потерла еще, и выложила аккуратно кашицу на самый большой кровоподтек. Лео поморщился. Люсия начала дуть, но он, положив руку ей на плечо, тихо сказал:

– Не надо. Все нормально. Давай попробуем отдохнуть. Утром все рассеется, я уверен.

Он тяжело вздохнул, закрыв глаза. Люсия легла, повернувшись к нему спиной.

– Нам будет теплее, если ты прижмешься ко мне, – сказала она нарочито отстраненно.