Направляясь к деревне, Нина погрузилась в мысли, разбираясь с доставшимися ей от все-таки погибшей девушки. Глупышку было очень жаль, Наина была совсем еще молода для того, чтобы оставлять этот мир, но сделанного не воротишь.

Наина действительно утопилась. А все из-за своих опекунов. Но все по порядку.

Наина не знала своей матери, так как та умерла, когда девочка была совсем еще младенцем.

Амира – подруга матери Наины, – проявила милосердие и взяла девочку к себе. Растила она ребенка, как собственную дочь. По крайней мере, все так считали, ведь Наина никогда ни в чем не нуждалась, росла вместе с другими детьми опекунов и выглядела вполне здоровой и веселой.

Конечно, Наине приходилось работать, но кто в деревне не работал? Мариса? Ну так она была младшей и любимой дочерью Амиры и Гастона – отца семейства. Кроме нее в семье, в которой воспитывалась Наина был еще старший сын – Вигель, и две дочери – Ирона и Тамила.

Вообще, семья казалась вполне благополучной. Но только на первый взгляд. В конце концов, от хорошей жизни никто не побежит топиться в реке.

Наину с детства воспитывали, как идеальную хозяйку. Она умела готовить, стирать, убирать, шить, вышивать, ухаживать за любой скотиной. Она знала, какие травы, коренья и грибы можно употреблять в пищу. Лет с десяти она с легкостью могла сама принести воды, дров, разжечь печь и приготовить еды.

Ее приучали к послушанию и безропотному согласию с опекунами и с Вигелем. Тот был старшим сыном и его слово считалось таким же важным, как и слово хозяев.

Наина не видела, но Нина Андреевна могла с легкостью заметить, что в отличие от родных детей Наину учили всему настойчивее и были к ней более требовательными.

Последние годы именно Наина занималась почти всеми домашними делами.

И сегодня в день рождения Наины – ей исполнилось восемнадцать – стала известна причина того, почему опекуны так старались вылепить из нее идеальную хозяйку.

Они хотели, чтобы она стала женой их сыну – Вигелю.

Когда произошел этот разговор, Наина была ошеломлена. Она совсем не хотела выходить за Вигеля замуж. Тот ей не нравился, о чем она и сказала опекунам.

– Как он может тебе не нравиться? – изумилась тогда Амира, глядя на Наину неприязненным взглядом. Ей явно не пришлось по душе, что кому-то мог не нравиться ее великолепный сын. – Вигель высок, красив, но дело даже не в этом. Ему достанется дом. Ты всю жизнь сможешь прожить, ни о чем не волнуясь.

Наина не была глупой, она понимала, что этот брак действительно мог быть выгодным, но у нее имелись глаза и уши.

Вигель был жестоким человеком, любящим разные игры и доступных девиц. Он часто ездил в город, якобы для подработок, где и пропадал месяцами, возвращаясь лишь тогда, когда у него заканчивались деньги.

Наина снова отказалась. Судя по лицу Амиры, она была поистине удивлена таким упрямством. Неудивительно, ведь Наина всегда была уступчивой и соглашалась с тем, что от нее требовали.

– А я тебе говорил, что нечего с ней возиться. Дала плетей, и все дела.

Наина задержала дыхание. Гастон часто грозил ей плетями или розгами, но Амира всегда останавливалась руку мужа. Раньше Наина не понимала, почему, оставаясь благодарна Амире, но кажется, женщина делала это вовсе не из любви.

– Это дело Вигеля ее воспитывать, – осадила Амира мужа, а потом снова посмотрела на Наину. – В общем так, хочешь не хочешь, придется. В любом случае, выбора у тебя все равно нет.

– Почему это? – спросила тогда Наина.

– А вот поэтому. – Амира достала свернутый в трубку пергамент и помахала им перед носом Наины. – Это право владения над дворовой, по имени Наина. Я никогда тебе не говорила, но твоя мать не просто отдала тебя, а продала. Так что хватит нос воротить. Мы вырастили тебя, как свою дочь, пора отдавать долги.