Впереди показался дворец. Он был гораздо больше, чем окружающие его дома. Над ним высились десять или пятнадцать металлических башенок, между которыми пестрели изысканно украшенные сады. Чуть ниже в склоне горы темнела пещера. Пчелоплан влетел прямо в нее.

Когда смолкли двигатели и машина остановилась, мальчик захлопал в ладоши.

– Вот здорово! – кричал он. – Будет весело!

В щелку между креслами Молли увидела, как к малышу обернулась мисс Криббинс.

– Ничего подобного, – сурово процедила она. – Тебе уже четыре года. Этим летом ты будешь работать до изнеможения, Микки Минус. Ты начнешь ходить ко мне на уроки. Няня Миклес больше не будет цацкаться с тобой. – Она улыбнулась, в ледяных глазах вспыхнула злоба. Из-за этого ее безупречно красивое лицо стало уродливым. Потом женщина хихикнула. – Работа так утомит тебя, молодой человек, что у тебя не останется сил играть. Трудиться придется много. Ты же знаешь – принцесса не любит ничего безобразного. А ты далеко не самый прелестный ребенок на свете. Так что восполняй это усердием, потому что, если ты не угодишь ее высочеству, она отошлет тебя к мутантам!

Молли бросила на друга полный ужаса взгляд и прошептала фамилию мальчика:

– Минус?

Тот пожал плечами: и правда странное прозвище. Потом Молли снова зависла во времени и, скрытая от посторонних глаз, вместе с Рокки и Петулькой последовала за придворной компанией.

Они прошагали по гулкому, как пещера, ангару, вышли через высокую дверь, поднялись по склону горы и очутились во внутреннем дворе. Тут Микки Минус крепко вцепился в ноги няни Миклес и успокоился, только когда мисс Криббинс ушла.

Пока вереница слуг несла чемоданы, малыш юркнул в крытый переход и скрылся в саду. Он мчался по дорожкам, прыгал на одной ножке по берегам прудов, с топотом взбегал на деревянные мостики. Остановился только один раз – посмотреть на радужного попугая на дереве. Затем побежал дальше и притормозил у высокой зеленой двери. Она вела в детский сад. Мальчик проскользнул туда, подбежал к пруду и вгляделся в воду. В глубине плескалась серебристая рыба. Молли спрятала Рокки и Петульку за кустом и вышла из вихря времени. В воздухе было прохладно, хотя сад утопал в ярком солнечном свете.

– Ого! У большой мохнатой рыбы появились детки, – сказал Микки. Когда подошла няня, он признался: – Ай Му, я не хочу ходить на уроки к мисс Криббинс.

– Придется, милый, – с неохотой отозвалась китаянка. – Я же говорила тебе, малыш: на уроки ходят все, кто подрастает.

– Я не хочу жить там.

– Пончик мой, ты им нужен. У них для тебя есть очень важное дело. И ты сможешь приходить ко мне. Я буду совсем близко. А что мисс Криббинс говорила о мутантах – это все чушь.

– Не хочу идти! – громко заплакал мальчик.

Молли прикусила палец.

– Лучше бы мы полетели прямиком в то время, когда ему одиннадцать лет, – прошептала она. – Какой ужас! Мне хочется забрать его немедленно, но нельзя. Иначе они пошлют Редхорна, а он снова выкрадет Микки.

С громким «хлоп!» Молли отправилась дальше в будущее. Няня Миклес подняла глаза.

– Что это там бахнуло? – спросил маленький мальчик.

– Не волнуйся, сладенький мой.

Красный камень с безукоризненной точностью доставил путешественников в то время, когда Микки Минус стал ровесником сестры. На небе ярко переливалось солнце. Молли опустила Петульку на землю:

– Бедная собачка! До чего же тебе, наверное, все это надоело. Иди побегай, понюхай, чем тут пахнет.

Мопсик с благодарностью посмотрел на хозяйку, потом принялся осторожно обследовать сад. На дорожке нашелся гладкий камушек. Петулька взяла его в пасть и стала сосать.