– …тот самый? – спрашивала девочка писклявым командирским голоском.

– Без сомнения, ваше высочество, – проговорил мужчина с хохолком. – Их было даже двое – близнецы. Я мог бы выбрать девочку.

Малышка соскочила с качелей и пошла к няне. Ее острые каблучки цоколи по розовому мраморному полу.

– Надо сказать, путешествие вышло очень интересное, – продолжал похититель. – Путь был долгим. Я даже побывал в две тысячи двести пятидесятом году и покатался на магнитоплане!

Девочка, не слушая его, щелкнула пальцами и указала на пол. Слуга тотчас же принес невысокую табуреточку. Она вскарабкалась на нее и принялась рассматривать Моллиного брата. Остальные дети собрались вокруг.

– Фи! Какой безоблазный! – фыркнула девчонка. – Вы зе знаете, я телпеть не могу безоблазное. Мозет, отдадим хилулгам, пусть сделают его покласивее? – Она засмеялась.

Человек с хохолком озадаченно пожал плечами:

– Цзинлин, не говорите глупостей. Детям нельзя делать пластические операции, потому что они еще растут.

– Ох, Ледхолн! – захихикала девчонка, помахивая леденцом у него перед носом. – Шуток не понимаешь! Но он узасно улодливый. Почти как мутант. – Другие дети вокруг захихикали. – Надеюсь, он выластет и станет покласивее.

Молли заметила у девочки на руке родинку в виде звездочки.

– Не будьте к нему слишком строги, – сказал Редхорн, приглаживая хохолок. – Вы же знаете, он нам нужен. Без него наши замыслы не увенчаются успехом. – Он злорадно улыбнулся. – И не забывайте, что он мой родственник.

– Напомните мне еще лаз вашу лодословную.

– Его мама – кузина моей прапрапра-бог-знает-сколько-раз-прабабушки. Мне пришлось немало пошарить во времени, чтобы отыскать его. Я загипнотизировал весь больничный персонал, и они стерли записи об этом младенце и забыли о его существовании.

– У-у, неинтелесно. Но я лада, что он здесь. Вы холосо полаботали. – Девчонка высоко подбросила леденец, поймала его, как заправский жонглер, и издала пронзительный крик, разбудив малыша: – Мисс Клиббинс!

Из боковой двери появилась стройная худощавая женщина в серой тунике. Ее золотистые волосы были собраны в пучок, а гладкое, словно фарфоровое, лицо покрыто белой пудрой, на щеках пламенели красные круги. Над левой скулой темнела большая черная мушка. Дама казалась идеальным образчиком холодной красоты. Она прищелкнула каблуками, как солдат, докладывающий начальству, и хлопнула руками за спиной.

– Да, мадам Фэнь Фанг Фэнг Йанг Йонг Йинь Йинг Кай-Йинг? – отчеканила она.

При этих словах у нее из-за плеча выглянула розовая кошачья мордочка с желтыми глазами. Мгновение спустя Молли разглядела, что это никакая не кошка. Лишь голова была кошачьей, а восемь мохнатых ног могли принадлежать только пауку.

– Вот младенес, – сказала девочка.

Худощавая женщина обнюхала плачущего младенца и утерла нос серым платком.

– На вид довольно здоровый.

– Вам не плидется заниматься его обучением еще несколько лет, – провозгласила девочка, – так что не надо напускать на себя такой голестный вид. Сейчас о нем позаботится няня Миклес. Плавда, няня?

Женщина-китаянка, качавшая на руках Моллиного брата, улыбнулась.

– Унесите лебенка, – отослала ее девочка. – К счастью, нам не глозит видеть его, пока он не подластет.

– С удовольствием, Фэнь Фанг Фэнг Фин… то есть Йанг Йонг Йинь… э-э… Цзин…

– Плеклатите! – закричала девочка. – Если не мозете выговолить мое имя плавильно, вообще не плоизносите его. Мозет, если бы вы помнили, что оно означает, вам было бы легче повтолить его!

– Ваше величество, я помню, что оно означает, – спокойно ответила няня. – Просто у меня язык заплетается выговаривать все эти Йинг и Йонг.