Огонь, вода и ветры спали;
Начала не было времян;
Но Вышний сам светил собою
И правил будущей судьбою;
В смешении стихийном зрел
Небесну твердь, моря и сушу,
Дающу жизнь твореньям, душу;
Лик солнечный пред Ним горел.
Когда веков круги начнутся,
Когда созижден будет свет,
Он знал, где кедры вознесутся
И где былинка возрастет;
Все таинствы Он знал природы;
Взирал на всех животных роды,
Что были, есть и будут впредь;
Вещам не полагая чину,
Уже Он ведал их судьбину
И мог им быть не повелеть.
Как солнце землю освещает,
Так солнце освещает Бог.
Его вселенна не вмещает;
Неизмерим Его чертог;
Но все живет Его дхновеньем;
Цветет единым мановеньем,
Вселенну движет перст Его:
Речет – и время течь престанет;
Речет – и солнце вновь проглянет,
И паки сотворится свет.
Но Бог Свое творенье любит,
Храня порядок в мире сем;
Без нужды праха не погубит,
Ни капли вод, ни травки в нем.
Кипит ли море, солнце ль тмится,
Все к лучшему концу стремится;
Что кажется нестройством нам,
То к пользе служит всей вселенной:
Но наш рассудок ослепленной
Во гневе Бога кажет там.
В златой сияюще порфире,
Всходяще солнце говорит:
Есть Бог, вещей Правитель в мире,
Который жизнь всему дарит.
Прекрасна дщерь Его, Природа,
Гласит для каждого народа:
Господь единый всем Отец!
Гласят бесплотных стройны лиры,
Бореи, громы и зефиры:
«Велик! непостижим Творец!»
<1777>, <1800>
Размышление о Боге
Непостижимое рассудку Существо,
Душа вселенныя, Свет, Сила – Божество!
Невидим будучи, Ты вечен, непременен;
Мы прах, мы тьма, мы тлен, а Ты един нетленен.
Что Ты и где Ты есь, вселенныя Творец?
Ты все, Ты всех существ начало и конец.
Блаженный Августин небесною трубой
Воззвал меня идти повсюду за Тобой;
Он, быстрое приняв в подсолнечной паренье,
Искал Тебя, искал, искал во всем творенье:
Искал на сей земле; искал в звездах Тебя —
Не там, не там нашел – но в сердце у себя!
Перуны пламенны, стихии в их борьбе,
Глаголющие нам, суть гласы о Тебе;
И солнцы и миры, нельзя которых счислить,
Нас нудят о Тебе в священном страхе мыслить;
Тебя гласят моря и бурных ветров шум:
Но наш Тебя нигде не постигает ум.
Не существуешь Ты ни в солнце, ни в луне;
То мудрых рук Твоих творения одне.
Не существуешь Ты натуры во приятстве,
Ни в бедной хижине, ни в храмах, ни в богатстве;
Все прелести – земля, металлы – пыль и прах;
Итак, мой Боже! Ты лишь в чистых есь сердцах.
Но для чего же, прах и тленность возлюбя,
Мы гоним от сердец пороками Тебя?
Обвороженные мирскими суетами,
Преображаемся из ангелов скотами?
Что нам, забыв Тебя, сей тлен любить велит?
Почто нас временность, не вечность веселит?
Непостижимости и тайны естества,
Где ищет ум следов чудесна Божества;
Где оку нашему все то, что в мире зримо,
Все дивно, бренно все, и все непостижимо!
Нам славу Вышнего вещаете почто?
Чему вы учите? – и вы, и я ничто.
Нет, нет, вы не ничто; вы внятны числы есть,
Из коих корень числ удобно произвесть;
Мы если сами чем Создателю подобны,
Так тем, что мы Его вообразить удобны;
От пыли до кремня, от мошки до слона,
Его премудрости вселенная полна.
Не видит Бога кто, тот бедный есть слепец;
Когда творенье есть, так должен быть Творец;
Не мог собою сам прекрасней мир явиться,
Не мог составиться, не мог установиться,
С такой премудростью устроиться не мог;
А та премудрость есть… непостижимой Бог.
Четыре времени вещают нам о Нем,
Царица звезд луна, светяще солнце днем,
Песчинка и гора, что пламень извергает,
Вещает все Творца, но ум не постигает;
Рассудок наш Его во всей натуре зрит;
Но зрит Его дела, а Сам везде Он скрыт.
Толкуют Бога мне отважные умы,
Но только в нову тьму ведут из прежней тьмы;