С трудом понимаю, что он уже кончил, я совсем пропала. Бездумно тянусь к нему и губами обхватываю ствол, я сама уже спятила, мне тоже мало, пара минут — это долго, я не могу.

- Ева, - Яр мягко перебирает мои волосы, плавно скользит у меня во рту, оставляя солоноватый привкус, член твердеет, Яр запрокидывает голову и шумно втягивает воздух.

В промежность врываются пальцы Сергея. Пробегаются по складкам, и, потерев ноющий клитор, вдруг сдавливают его.

Это как спусковой крючок нажать, одно необратимое движение - и я тут же взрываюсь, вспыхиваю спичкой, горю, мычу и ладонями молочу по постели, внизу все судорогами сводит, скручивает.

И я чувствую, как толстый член продирается в меня.

Сергей целует в шею и проталкивается, дальше, глубже, до упора, он продлевает эти спазмы, не дает мне разжаться, я бьюсь под ним так, словно в меня бес вселился, отталкиваю Яра и ору.

Сергей вколачивается, языком затыкает мне рот и долбится в меня, в несколько размашистых ударов доводит нас обоих до помешательства, и резко выходит. На живот мне брызжет горячее семя.

Он отрывается, я отворачиваюсь и воздух втягиваю, и налетаю на губы Яра.

Он целует, и я отвечаю, кажется, это никогда не закончится, мы вечность на карусели катаемся, я больше тела не ощущаю, оно не мое, оно их.

И так будет.

Из этого дурмана меня выдергивает пронзительный звонок в дверь.

ЯРОСЛАВ

Три месяца без секса – это вечность. И несмотря на стресс, на клетку, по сути, мне дико хотелось почувствовать рядом с собой женщину. Я же не железный, молодой мужик. Тупо хотел трахаться, так хотел, что каждую ночь это снилось.

И Еву увидев, звериное взяло свое - чуть в машине ее не взял, еле сдержался. Но лишь когда в ней оказался, когда Ева подо мной стонала, я окончательно и бесповоротно понял, что хотел не просто фрикций, не секунд оргазма, а единения с любимой, на которое подсел, как на наркотик.

- Кто это там? – ахает Ева почему-то испуганно.

- Наверное, родители. Я написал им, чтобы не торопились, но мама – это мама, - улыбнулся ей ласково, и подмигнул: - Уверен, ты понравишься ей. Правда, не стоит им говорить пока о том, что нас трое – не поймут. Отец не одобрил бы даже двух женщин, а то, что между нами и подавно. Они у меня верующие, строгих правил. Пора тебе познакомиться с ними. Ева, ты ведь останешься? Позволишь родителям представить?

Снова звонок, Серый матерится сквозь зубы, бросает на Еву убийственный взгляд, и идет к двери:

- Я открою, если твои пришли – задержу. Приводите себя в порядок.

- Что у вас с ним произошло? – тихо интересуюсь, и иду к гардеробной. Мама, как я и думал, протирала пыль, выстирала одежду, и поменяла белье к моему приезду. И эта деликатная забота трогает, а раньше ведь не замечал, как должное воспринимал.

Но именно такие мелочи и заставляют понимать, что меня ждали. И это дорогого стоит.

- Ничего.

- Я ведь не слепой, Ева.

- Он злится на меня. Что уехала, и тебя не навещала. И вообще, он женится, так что пусть к черту идет! – сузив глаза выпалила она, не на шутку разозлившись.

- Любимая, не будет свадьбы, это сто процентов. Сергей с Настей связался…

- Я слышать про это не желаю! – перебивает Ева, чуть побледнев. – Я пойду, наверное.

Ева одевается, потерянной выглядит. Словно не было этого безумия между нами. Она явно расстроена, и отпускать ее не хочется. Да я и не отпущу, несмотря на ее просьбы – вот такой я мудак. Но я соскучился дьявольски, и сегодня хочу видеть только близких рядом с собой: Еву, Сергея и родителей.

А вообще, собрать бы всех, и рассказать правду. Что Ева – наша с Серым. Теперь я смирился, хотя еще три месяца назад бесился и ревновал, но заключение здорово расставляет приоритеты. Не люблю недомолвки, и останавливает от этого шага лишь то, что маму расстрою.