Глубоко вдохнув, я поняла, кто за дверью. Не хотела видеть его, никого не хотела видеть, но Маргус потребовал:

- Илия, открой! Я знаю, что ты не спишь!

Открывать я не торопилась, надеялась, что он уйдет и позволит уйти мне.

- Это касается твоего сына! – крикнул мужчина, и я отодвинула скрипучий засов.

Маргус внимательно осмотрел меня, видимо, подмечая, как быстро я открыла ему и что я в платье, а не в ночной сорочке. С намеком заглянул в прихожую.

- Далеко собралась?

Я отошла, впуская его, и он включил свет, ловко найдя выключатель. Так ловко, словно бывал в моем доме.

- Это тебе, - он протянул пухлый сверток.

- Что это?

- Платье. Я ведь обещал, - удивился он тому, что забыла. - Примеришь?

С трудом подавила раздражение – у меня сын в беде, а он приносит мне платье, и думает, что я с радостью юной девочки побегу наряжаться и крутиться у зеркала?!

- В другой раз, - по возможности мягко сказала я, и положила пакет на стол. – Прости, я устала, и… немного не до подарков. Что ты хотел сказать о Стэнли?

Маргус подвинул к себе стул, сел, и все равно умудрился смотреть на меня сверху вниз, хотя теперь я возвышалась над ним.

- Предложи хотя бы чая, - он устало потер лоб.

- Что со Стэнли?

- Я передал ему, что ты просила. Сказал, что ты его любишь.

- Спасибо.

Маргус молчал, он не собирался никуда уходить, и я поторопила его:

- Ты пришел только для этого?

- Нет, еще принес тебе платье, которое ты даже не хочешь примерить. Я понимаю, что ты волнуешься, но разве то, что я сказал тебе – ерунда? Когда ты просила меня передать слова любви твоему сыну, мне показалось, что это важно. Илия, слова любви – это ведь важно? Я их от тебя не дождался, так хотя бы твой сын… Но когда я пришел, чтобы сказать, что выполнил твою просьбу, оказывается, это был всего лишь пустяк?

Он пытался вызвать во мне чувство благодарности, пытался воззвать к моей совести, но мне было все равно, что он устал. Да, я видела, что устал, от него буквально веяло утомленностью, пылью, потом и чьим-то страхом. Но он не выполнил моей главной просьбы – не помог Стэнли, а сейчас просто меня задерживал.

- Не пустяк, - возразила я, но посмотрела на дверь.

- Спешишь?

- Нет, - солгала. – Но, думаю, что тебе пора.

- Куда? - Он, усмехнувшись, откинулся на спинку стула, тот подозрительно скрипнул, но выдержал его вес. – Мои у родственников, я тебе говорил. Еще день я совершенно свободен.

- А как же твоя работа?

- Завтра у меня выходной.

- С чего бы?

- Я все сделал сегодня.

В словах Маргуса мне послышалось имя сына, хотя оно и не прозвучало. Мое сердце на минуту замерло и снова забилось.

- А Стэнли?

- Илия, я же сказал, что передал ему твои слова!

- Не то. Что с ним? Ты сказал, что все сделал сегодня. Что ты сделал с моим сыном?

Пристальный взгляд Маргуса ощущался лаской. Чужой, ненужной, но лаской. И совсем не вязался с жестоким вопросом, который он задал мне:

- Илия, чей он сын?

- Что? – хрип, уже не отца, а мой.

Я схватилась за шею, словно цепочка и кулон душили меня, но вспомнила, что их больше нет, и опустила руку.

- Я никогда не спрашивал тебя, чей Стэнли сын. Теперь хочу, чтобы ты мне сказала.

- Мой.

- Твой и?..

- Он - мой.

- И демона?

Несуществующая цепочка на шее перекрыла мое дыхание, хрип вырвался и повис напряжением в комнате.

- Стэнли. Мой. Сын, - отчеканила я.

Но Маргус знал правду – так говорили его глаза, все еще ласковые глаза, несмотря на жестокость вопросов.

- Как ты узнал? – выдавила я, ухватив судорожный вдох.

Мой мальчик не был похож на демона и я так радовалась, что ему ничего не передалось от отца. Он был похож на меня. И на упрямого поборника репутации и морали - Илланиара альх анкер Свалье, своего деда.