Хозяин замка пристально посмотрел на меня.

— Вот и я заинтересовался.

Дарнальд и не думал отпускать меня, я только почувствовала, как изменилась его хватка на плече, он держал меня также крепко, но теперь как-то… побережнее.

— Продолжай, — произнёс он.

— Кружил над горами, ничего не нашёл, — продолжил Рональд, — а потом увидел суету в поселении. Помнишь, те дикие, собирают камни, выкладывают из них узоры, ни с кем извне не общаются. Заинтересовался, подлетел ближе, а они там девушку к столбу привязали и сжигают. А девушка стоит в огне, и бровью не ведёт, подлетающим драконом, то есть мной, любуется.

Дарнальд ослабил хватку, осторожно погладил меня по плечу, я попыталась отстраниться, но он тут же снова властным движением прижал меня к боку, у меня аж дыхание перехватило.

Прежде чем я успела возмутиться, этот нахальный дракон схватил меня за руку, вытянул вперёд и произнёс несколько незнакомых слов — на моей коже вспыхнули те самые золотистые символы.

5. Глава 5. Вкус

Я заворожённо смотрела на то, как моя тонкая худая рука с длинными пальцами лежит в огромной руке дракона, а на моей бледной коже, мерцающей едва заметным белым светом, переливаются золотом незнакомые символы.

Второй дракон, хозяин замка, приблизился, осторожно прикоснулся кончиками пальцев к моим пальцам, и я ахнула: на коже двух драконов засияли похожие знаки, только на мне — округлые, а у них — с угловатыми краями.

Мне вдруг стало жарко, я задышала чаще, всей кожей ощущая близость этих двоих, то, как они возвышаются рядом, прикасаясь ко мне.

Жаркая волна ударила в низ живота, заставляя сжать бёдра, выгнуть спину и глухо застонать.

От моего стона оба дракона уставились на меня.

Дарнальд прижал меня крепче, стискивая руку на плече и продолжая держать мою руку за запястье так, что её продолжал касаться Рональд.

Рональд подошёл ближе, запустил широкую ладонь мне в волосы, сжимая пряди на затылке, заставляя запрокинуть голову и посмотреть ему в глаза.

Я приоткрыла и облизала губы, мне так хотелось, чтобы эти двое прижались ко мне сильнее, и что-нибудь сделали со мной, не знаю что, но я знала — они точно знают, что мне нужно, мне достаточно позволить им…

Я смотрела на них снизу вверх, на то, как вытягиваются в вертикаль зрачки, как темнеют их глаза, приобретая тёмно-синий цвет. Как сжимаются челюсти, напрягаются красивые губы, а взгляды становятся такими жаркими, что я снова глухо застонала, стискивая руки в кулак, чувствуя, как мокреет нижнее бельё, проступает влага между половых губ.

Нестерпимо хотелось их прикосновений. Их рук по всему телу. Чтобы эти красивые губы с чётким рисунком касались меня по всему телу. Как этот нахальный Дарнальд сказал? Лизнуть и попробовать на вкус?

Я снова облизала губы, я сама хотела попробовать их обоих на вкус, узнать, чем они отличаются. Их запах я чувствовала сейчас предельно чётко. Похожие запахи, оба цитрус с хвоей, но Дарнальд — с остротой имбиря, Рональд — с чем-то основательно-землистым и пряным.

— Дар, — глухо произнёс Рональд, не отводя взгляд от меня, но обращаясь, судя по всему, к своему наглому брату, — если воспользуешься рунами… если соблазнишь Эльгу в обход её разума, в обход сознания, имей ввиду, я на тебя управу найду. Найду, как наказать.

Дарнальд, как и его брат, не отводя взгляд от меня, продолжая рассматривать моё пылающее лицо, почему-то тоже не торопился меня трогать, не спешил прикасаться ко мне так, как мне хотелось.

Вместо того, чтобы трогать меня везде, он не двигался и, усмехнувшись, хрипло спросил: