– Я ничего не подписывал!

– Я сама себя в отпуск отпустила. Если хочешь, заявление могу сейчас написать.

У него расширились глаза от подобной наглости.

– А ты на себя не много берешь? Совсем оборзела?! Думаешь, если я к тебе хорошо отношусь, значит, все можно?

– Оборзела? – поразилась слову, которое он подобрал. – Я оборзела?! Ты, дорогой друг, ничего не напутал?

– Это ты, похоже, перепутала небо с землей! Ты рядовой сотрудник, который ничем не отличается от остальных! А расхаживаешь по офису, как королевна! Ты не можешь уехать в отпуск без моего разрешения! А я не отпускал тебя никуда! Ты нужна мне здесь! У нас крупный контракт с китайцами на носу! Надо готовиться, а не по отпускам разъезжать!

– Я в отпуске пять лет не была! – Я тоже перешла на крик, руки у меня затряслись от обидных требовательных слов и нервного напряжения. – Я уезжаю! Хочешь ты того или нет! И плевать мне и на твоих китайцев, и на тебя самого!

– Заткнись! Я никуда тебя не отпускаю! Поедешь греть бока под солнцем, когда я скажу и не тогда, когда у нас контракт на миллионы на горизонте маячит!

– Тогда я увольняюсь! – Сама не поняла, как мой крик превратился в истеричный визг.

Славин же, наоборот, резко успокоился, сложив руки на груди.

– Ха-ха, – хмыкнул он невесело. – Смешно.

Он считает, что я шучу?

– Умойся, успокойся и иди работать, – скомандовало это чудовище.

Выскочила из кабинета, не контролируя своих действий. Я находилась в состоянии аффекта и теперь прекрасно понимала, как жены убивают неверных мужей-тиранов. Если бы у меня под рукой был нож, я бы его тоже всадила пару раз в грудину лучшего друга.

– Юля, что он сказал? – Ко мне в приемной тут же подлетели Марина с Леной.

Я же растолкала их в стороны, залетела в кабинет, схватила белый лист бумаги, ручку и неровным почерком стала выводить буквы, стараясь писать официально и не скатываться в проклятья. Вышло не очень хорошо: с парой ошибок, зачеркиваниями и галочками, которые вставляли в текст первоначально забытые мной даты.

– Юля, успокойся. Не горячись, – рядом крутилась Марина, пытаясь вырвать у меня лист из рук, но я отталкивала ее в сторону, злобно пыхтя. Перед глазами видела только красные точки и жаждала такой же красной крови лучшего друга.

Из приемной доносились крики Славина, который орал на Лену из-за разлитого по полу кофе.

– Юля, ты же Славина знаешь. Что бы он тебе ни наговорил, он это не всерьез. Дай ему остыть, – преградила мне путь подруга, когда я закончила свое творчество на скорую руку.

– Уйди! – гаркнула, а затем оттолкнула Марину в сторону. Она покачнулась, но устояла в своих новых туфлях на шпильках. Я убедилась, что с ней все хорошо, и поспешила в соседний кабинет.

Там Лена, сидя на корточках, не дожидаясь уборщицы, сама поспешно собирала осколки и вытирала пол. Заведенный не меньше моего Славин ходил вокруг нее коршуном и, кажется, выискивал причину, чтобы начать клевать ей макушку. Увиденное меня взбесило еще больше. Нашелся тут рабовладелец!

– Что опять? – поинтересовался он раздраженно, заметив вошедшую меня.

Я быстро приблизилась, припечатала заявление к его мерзкой харе и оттолкнула от себя, из-за чего он отступил на шаг.

– Ополоумела?! – возмутился Славин, срывая лист с лица и глядя на меня таким же горящим взглядом.

– Увольняюсь! – объявила и тут же испытала облегчение, будто с плеч свалился тяжкий груз. Надо же, как легко и совсем не так страшно, как думала. Наоборот, очень хорошо и свободно, без всяких рамок, а впереди, без сомнений, светлое будущее.

Отныне малоуважаемый Павел Демидович вскользь посмотрел на мое заявление и принялся его рвать на части, глядя на меня немигающим упрямым взглядом.