С Сашей у меня все было в первый раз. Поцелуи, встречи, букеты цветов, золотые серьги, ужин в дорогом ресторане, ночь в не менее дорогом отеле, рассвет и счастье.

Но продлилось это недолго, а очередные очки разбились о совместный быт. Мы встречались восемь месяцев, когда Саша предложил мне переехать к нему. К тому времени находиться дома стало невозможно, потому что «Паша то», «Паша это» слышалось со всех сторон. Мои домочадцы, казалось, ополчились не только против Саши, но и против меня. А за ночь в отеле мама вообще бегала за мной с полотенцем по квартире и пыталась отлупить, при этом вереща, как будто наступил конец света.

Словом, я решилась на переезд, на что было объявлено: «Ты нам больше не дочь!» И я ушла в новую жизнь, громко хлопнув дверью.

А там-то меня ждала суровая реальность. Завтраки-обеды-ужины без единой улыбки употреблялись, глажке мне необходимо было еще учиться и учиться, держать дом в порядке я тоже не умела, потому что две-три пылинки в день постоянно пропускала. Да и отказ собственной семьи от меня, непутевой да безрукой, очень сильно угнетал.

Гордой, независимой и взрослой я притворялась целых три недели. На четвертую пришла реветь в дом Славина. Самого Пашки не было, но был дядя Демид, который погладил по голове да дал выреветься. На момент прихода Славина-младшего я уже была вполне довольна жизнью. Меня накормили, похвалили за успехи в учебе и забросали комплиментами.

– Что ты здесь делаешь? – агрессивно поинтересовался Паша при виде меня.

– Ем.

– Судя по количеству тарелок, уже давно.

Очевидное отрицать не стала.

– Юля у нас сегодня ночевать останется, – уточнил его отец, влюбленным взглядом наблюдая за тем, как я уничтожаю вторую порцию мороженого.

– Он тебя обидел?!

– Нет, просто ехать далеко, а уже поздно, – соврала я. Паша нахмурился. – Я мириться пришла. Ты мне не рад?

Конечно, рад. Это было заметно даже с учетом его хмурого выражения лица.

До ночи мы смотрели фильмы ужасов и опустошали холодильник. Пашка сначала хмурился и отвечал неохотно, но ко второму часу после полуночи начал и улыбаться, и смеяться, как прежде, отчего к нам не раз прибегала его грозная мама, чтобы одернуть и отправить по кроватям. Я же рядом с ним отдыхала и душой, и телом. Даже не ожидала, что мне когда-нибудь станет не хватать как воздуха обычной дружеской улыбки.

К Саше я все-таки вернулась, он ведь был идеальным, как принц из сказки. Но одновременно продолжила общение со Славиным, на этот раз уделяя ему больше внимания потому, что с ним было интереснее и проще, хоть и не так сказочно.

Но и этот период продлился недолго. Буквально через неделю принц стал ревновать меня к Славину, характер его испортился. А следом пошли и оскорбления в адрес Паши, моей семьи и, в конце концов, меня.

Закончились первые серьезные отношения так же, как первые несерьезные с почти-мужем Валерой: Саша был бит Пашей. Причем причина драки для меня так и осталась загадкой. В тот день я спускалась по лестнице университета в вестибюль, когда услышала гомон толпы, а вскоре увидела и дерущихся. Славин явно превосходил по силе идеального принца, но все равно пару ударов пропустил, и на губе у него выступила кровь. Я, увидев его рану, впала в невменяемое состояние, будто мамочка, на глазах которой бьют ее любимое, абсолютно точно безвинное чадо. В итоге доколачивали принца мы со Славиным вдвоем, а потом вдвоем же ездили за моими вещами и возвращали их обратно на родительский порог, где меня встретили, несмотря на все заверения, с распростертыми объятьями.