Все эти вопросы буквально визжат у меня в голове, пока я сама с силой обхватываю пальцами руль и не дышу.

— Расслабься, фенек, — тихо говорит Мирон, накрывая мои пальцы своей горячей ладонью.

Вообще не помог! Теперь меня волнует и тепло его руки!

— Я... я боюсь, — выдыхаю я остатки воздуха и смотрю на него, кажется, широко распахнутыми глазами.

Мирон улыбается. Мягко, успокоительно и впервые без тени насмешки! Ужас, он пугает меня все сильней!

— Дыши. Вдох-выдох. Поверь мне, по-настоящему страшно первую минуту, а затем приходит осознание, что все в твоей власти. В конце концов, машина не лошадь, не встанет на дыбы от малейшего промаха.

— Ты тоже боялся в первый раз? — едва слышно шепчу я.

— Нет, конечно, — тут же хмыкает он.

— Ну да. Глупость спросила... — кажется, язвлю я и с силой зажмуриваюсь. Нужно собраться с мыслями. Расслабиться, как предлагает Мирон. И будь что будет.

— И потом, фенек, — отчего-то звучит совсем близко, — я рядом. Буквально.

Распахиваю глаза и вижу его улыбающееся лицо в десяти сантиметрах от своего. Он подмигивает мне, убирает ладонь с моих пальцев, другим плечом наваливаясь на водительское кресло, и поворачивается к дороге:

— Трогай.

Неужели ему удобно так сидеть? Впрочем, так действительно надежней — успеет вовремя схватить руль. Пусть его близость будет добавлять спокойствия хотя бы моему разуму, если не душе.

Прокручиваю ключ в замке зажигания, как учили, снимаю с ручника, ставлю первую скорость на коробке передач и жму газ...

11. Глава 11. Любовь

— Набирай скорость, — насмешливо командует Мирон. — Чего мы тележимся, как пенсионеры?

Я улыбаюсь неосознанно и выполняю команду.

Мирон был прав, после первой минуты езды я словно ощущаю себя всемогущей. Машина едет ровно, ни одного лишнего сантиметра в сторону, потому что именно я ею управляю. Это осознание приносит уверенности и... азарта. Нет, я, конечно же, продолжаю волноваться, пальцами сжимая руль до побелевших костяшек, но волнение словно приобретает другую форму, становится более приятным и не наводящим ужас.

— Впереди развилка, выбери сама направление, — тихо предлагает Мирон.

Он, кстати, уже давно сидит в своем кресле абсолютно расслабленно, словно я прошла проверку, и теперь мне можно доверять. Не скажу, что я с ним полностью согласна, но все же это приятно.

Основная дорога уходит немного влево, от нее идет узкий рукав вправо, туда, где кончается лес и колышется от ветра высокая трава — простор и раздолье. Хочу поехать туда, но случайно замечаю справа резкий поворот в лес. И, не думая, сворачиваю. Пугаюсь собственных действий, потому что маневр оказывается достаточно опасным, и я в последнюю секунду выравниваю машину и, слава небесам или мне самой, не въезжаю в дерево. Хочу остановиться, чтобы отдышаться, но Мирон, словно прочитав мои мысли, вновь командует:

— Езжай дальше, ты отлично справилась.

При этом голос его звучит немного натянуто и удивленно.

Беру себя в руки и немного прибавляю газ.

Все же здорово рулить самой и ехать туда, куда хочется!

Лес по мере продвижения редеет, пока и вовсе не остается далеко позади. Глазам открывается просто невероятный вид: укатанные дорожки от шин других машин под ровным углом в девяносто градусов сворачивают влево и вправо перед... обрывом, а там, вдали, на высоком и широком холме густеет зелень соснового леса. Очень красиво и впечатляюще.

— Так. Теперь давай немного помедленнее, — выдыхает Мирон.

Я как бы и сама планирую сбросить скорость. Не слепая же.

Поворачиваю я вновь вправо, правда, на этот раз очень аккуратно и плавно, и вижу внизу устье реки... Хочется насладиться видом, но и за дорогой нужно следить, потому ближе к вновь растущему лесу я решаю остановить машину.