Молодые два отменно хорошо учатся и весьма хорошо кровь уж пускают. Регентенко заболел венерическою; впрочем, довольно хорошо учится.
Новые два офицера, Чаплыгин и Беренс, очень порядочны и ездят хорошо; майор находится у генерал-майора Левашова для познания кавалерийской службы, впрочем, очень хороший и благородный офицер. Равно и капитан Бервиль, бывший долго и отличным адъютантом у генерала Васильчикова.
Сии деньги можно употребить или на ремонт, или на другие полковые надобности.
Прошу кланяться господам офицерам; если можно мне будет, то из Москвы отпрошусь на несколько дней к вам.
Николай.
P. S. Если б можно было, не расстроя полк, сделать так, чтоб все вторые эскадроны были серые, то весьма бы хорошо было, а между тем могли б вы сделать третий серым, четвертый темным, пятый серым, а шестой оставить как есть; впрочем, делайте, как вам лучше кажется.
Получено 21 мая.
18 сентября 1817 года. С.-Петербург[10]
Станислав Романович!
Получив от Михаила Павловича известие, сколь он был доволен взводом нашим, который у него был в карауле, равно и учением и ездой их в манеже, объявляю вам искреннюю мою признательность и желаю, чтоб всегда доходили до меня подобные от вас слухи.
Присылаю вам прекрасную коллекцию маршей на трубах. Кланяйтесь всем нашим и Бороздину за труды его. Я постараюсь приехать к вам, когда можно будет.
Ваш навсегда Николай
8 октября 1817 года. Москва[11]
Станислав Романович!
Я имел вторично удовольствие получить от брата письмо, в котором он не может довольно нахвалиться слышанным и виденным им в нашем полку. Он сказывает, что вас самого видел в Воронеже и что вы ему поручили меня уведомить, что старанием вашим трубачи уже все на пегих, а третий эскадрон почти весь на серых лошадях.
Покуда я буду иметь честь командовать полком, нельзя мне будет согласиться дать эскадрон полковнику Зыбину, оно даже не может от меня зависеть, ибо над ним приказано иметь особенный присмотр, как над человеком вовсе ненадежным.
Что ж касается до майора Хлопова, я его давно знал хорошим офицером и был совершенно уверен в скором его усовершенствовании по новому роду службы. Прошу вас вручить ему тотчас который эскадрон захотите.
Брат в восхищении от трубачей и музыки, особливо от первых. Вот перстень для капельмейстера за труды.
Я редко имел большее удовольствие, как когда получил это письмо от брата. Продолжайте так, и верно заслужите особенную благодарность государя, когда будет смотреть ваш корпус.
Прилагаю при сем просьбу бывшего берейтора, он хочет определить старшего сына в военную службу, если можно – примите вольноопределяющимся.
Прошу кланяться Николаю Михайловичу Бороздину и благодарить за его старание для полка. Равно поручаю вам благодарить моим именем всех штаб– и обер-офицеров за порядок и устройство и ревность их к доведению полка до должной исправности.
Вам преданный Николай
Не будете ли в отпуск в Москву?
1817 года, получено из Москвы[12]
Станислав Романович!
При отправлении вашем сюда в отпуск, прошу вас взять с собой нашего капельмейстера и, если можно, одного из лучших трубачей; капельмейстер нужен будет для музыки Измайловской, а и для него полезно будет послушать методу нашу гвардейскую.
Николай
23 февраля 1818 года. Москва[13]
Станислав Романович!
Получив от государя императора позволение ехать смотреть полк наш, отправлюсь отсюда около 14-го или 15-го чисел на Тулу, где, осмотрев находящийся там 1-й саперный батальон, сейчас же к вам отъеду, так что надеюсь быть в Ельце около 18-го или, поздно, 19-го числа, и хочу непременно у вас остановиться на квартире.