– А Мэдисон знает? – вскидываю брови.

– Она узнает чуть позже, – доверительно признаётся Барбара. – Ты же ей пока не скажешь?

Награждает меня просящим взглядом.  Но в этом взгляде я улавливаю ещё и похоть. Её последнему любовнику было чуть больше, чем мне. Барбара помешана на собственной красоте и молодости, поэтому спит, как правило, с молодыми. Её фитнес-тренер, массажист... Правда, она позволяет себе лишь короткие интрижки, учитывая суровый нрав Конора. Да и тот не сохраняет верность обожаемой супруге, погуливая время от времени с проститутками.

Не семья, а куча мусора в нарядной упаковке. Меня тошнит от них.

И где там, чёрт возьми, Мэдисон? Неужели сбежала с этим Джоном? Хотя я сразу отметаю такой вариант, потому что этот донжуан сейчас должен быть так напуган, что вряд ли в ближайшее время рискнёт к ней приблизиться. А если всё-таки приблизится, тогда он просто идиот. Заносчивый идиот, которому придётся объяснить ещё раз, что он выбрал не ту девчонку.  

Много лет наблюдая за Мэдисон, я, вероятно, привык считать её своей собственностью. Иначе объяснить свои собственнические инстинкты не могу. Да и не должен объяснять. Кому? Джону? Нет, в этой большой игре он лишь расходный материал. И должен либо молча отвалиться, либо получить непоправимые увечья, если захочет влезть во всё это. Однако этот парень трус, и он точно отвалится.

– Я ничего не скажу Вашей дочери, – отвечаю я запоздало.

Барбара всё это время изучала моё напряжённое лицо. И не только лицо. Меня начинает подташнивать. Нет, я определённо не смогу опуститься до секса с ней, даже если другого выбора не будет. В конце концов, я могу попробовать забраться в кабинет через окно. А ещё есть Мэдисон, которая тоже может впустить меня в кабинет, но пока она этого не сделает, потому что боится и не доверяет...

И где её черти носят?

***

Проходит, наверное, минут тридцать, прежде чем я слышу едва уловимый звук закрывающейся двери. Звук доносится из столовой. Барбара тоже его слышит и тут же обрывает свой рассказ о молодёжи города Колорадо-Спрингс. Этот рассказ я слушаю последние тридцать минут, и я устал, чёрт возьми.

– Ты слышал это? – шепчет она, оборачиваясь в сторону столовой.

– Да, – достаточно громко говорю я, стараясь обозначить для Мэдисон наше присутствие.

Барбара тут же прикрывает мне рот рукой, прикладывает палец к губам, а я отшатываюсь от её руки, останавливая её предупреждающим взглядом.  Вот только не надо меня трогать!

Она словно не замечает моего взгляда. Её внимание быстро переключается на скользящую тенью Мэдисон. Девчонка перемещается к лестнице, почти ставит ногу на ступеньку... Барбара поднимается с дивана и, уперев руки в бока, провозглашает грозно:

– Мэдисон!

Я скрещиваю руки на груди и смотрю на Безумие. Она медленно разворачивается, на её губах вымученная улыбка, потом она видит меня, и её взгляд практически царапает мне кожу.

– Ну вот она, наконец, явилась, – я играю бровями, а потом падаю на спинку дивана.

Прикрываю глаза, чтобы не видеть уничтожающий взгляд Мэдисон. Затем решаю, что мне вообще здесь больше делать нечего, поэтому, открыв глаза, встаю.

– Мам, – мямлит Мэди, – всё в порядке, я дома...

– Я вижу, что теперь ты дома, – говорит Барбара сдержанно. – Вопрос в другом: где ты была?

– Я была с друзьями, что здесь такого? – возмущённо оправдывается Безумие.

Я не смотрю на неё, но чувствую её взгляд на себе. Сначала обхожу Барбару, потом равняюсь с Мэди возле лестницы. Обжигаю её взглядом.

– Как погуляла, сестрёнка?

Она, стиснув челюсти, отворачивается и вновь взирает на мать. Её губ всего на одно едва уловимое мгновение касается ехидная улыбка.