- Господин, к вам гости, - прошелестело над ухом.  Леван – один из первых созданных мною снежных помощников –  умел приближаться неслышно даже для меня. Он не имел формы и состоял из вороха снежинок. Это уже позже я понял, что в качестве обслуживающего персонала мне нравятся фигуристые снежные девушки, я назвал их льдянки.

Я кивнул, и вихрь снежинок прокатился по двору, скрывшись за воротами.

- Ран… - раздался за спиной голос, и я лениво развернулся. Даже не сомневался в том, что навестить меня решила моя бывшая.

- На улице холодно Жен, зря ты вышла из дома. Не боишься замерзнуть?

- Я не могла не прийти, - заметила она, кутаясь в длинную до пола шубу. – Это ведь представление для меня? Вьюги, каких не было несколько лет, этот дикий холод. Снова пытаешься привлечь мое внимание?

- Ты самонадеянна. Теперь все для нее. Для твоей маленькой сестрички.

Женевьев была забавна, как щенок, который лает на прохожих. Ему не дают пинка сапогом лишь по одной причине, он слишком мал, чтобы причинить вред.

- Что это? – Женевьев сморщилась, увидев у меня за спиной ледяную скульптуру. - Ран, ты совсем свихнулся и вырезал из снега  голую Валенси? Ты и, правда, извращенец.

- Ну, во-первых, если подходить формально у скульптуры твоя фигура и ее голова. Будем честны, твоя сестренка, как была тощей, так и осталась. Ну и потом, должны же быть у меня развлечения. Я бы мог целовать, допустим, тебя…- Женевьев шарахнулась в сторону, едва я приблизился, а на ее ресницы осел иней. – Видишь, тебе не хочется. Могу твою сестренку, но ты же знаешь, к чему это приведет… Но, боюсь, мое терпение рано или поздно закончится, и я пока не решил, кого выберу.

- Не смей, не убивай ее! – всхлипнула Жен, так натурально, что ледяное сердце на миг вздрогнуло.

- Пока я не хочу ее убивать, я хочу с ней поиграть. И поэтому делаю себе ледяную помощницу. Ты же видела моих льдянок – они послушные, красивые.

- И холодные, как сугроб! – не удержалась Женевьев и очень зря.

- Да, это проблема. Но те горячие женщины, к которым меня тенет слишком ценный ресурс, чтобы их так вот расточительно использовать. Хотя по поводу Валенси я подумаю, она ведь была в меня влюблена. Маленькая рыжая мышка. С ней будет очень интересно играть.

- Не обижай ее, Ран, - взмолилась Женевьев. – Она не игрушка, и игра с тобой ее просто убьет.

- Ты же знаешь меня, Жен, мне скучно. Я злюсь на весь мир, и на тебя, и на Девида тоже. Думаешь, я бы не хотел, чтобы на твоих руках сидела наша дочь? Не мешай мне, иначе я вспомню, что ты, пусть и  невольно, тоже причинила мне много боли. Я уже злюсь, и ты знаешь, чем чревата моя злость для долины. Ты ведь хочешь сегодня добраться домой, еще несколько минут такого разговора и тебе придется ночевать в моем замке…что на это скажет твой муженек?

Женевьев сглотнула и чуть отступила. В ее глазах появился страх, а ведь раньше в них плескалась любовь. Пока ее дрянная сестричка все не уничтожила.

- Ра-а-н… - на глазах Женевьев появились слезы.

- Ни слова больше. Или я играю с Валенси, или с твоей семьей. Я ясно выразился? Если ты сейчас останешься, значит, ты выбрала игру со мной. Я ведь не целовал тебя с тех пор, как стал таким… хочешь попробовать?

Женевьев, как я и предполагал, шарахнулась в сторону и сбежала. Как я и ожидал.

 А я даже себе признаваться не хотел, что слова про поцелуй остались просто словами. Когда закрывал глаза, то видел совсем другие губы. Кажется, младшая сестричка все же добилась своего, и я обратил на нее внимание. Только вот  доставят ли ей радость мои ухаживания.