Бесшумно дверь скользнула вбок, оставив после себя канавку на пороге. Недостаточно, чтобы споткнуться, как бы жилец ни пытался. Призывный теплый свет приглашал покинуть рассветную улицу, посреди которой появлялись иные объекты. До боли знакомые, чтобы обращать на них внимание.

Стандартные конструкции, встречаемые всегда и везде. Здесь даже не пытались имитировать уникальность, притворяться рукотворными. Все утилитарно и дешево. Что требуется обитателям.

По траволатору Ролдан добрался до лифта, с которого сразу поднялся на свой этаж. Насмешка судьбы – вновь двадцатый этаж. Пустой коридор с мягким полом, к которому не прилипает грязь, с которого в канавки скатывается излишняя влага. Кремовые стены и три проема для дверей.

Ролдану потребовалось сделать еще шаг, чтобы упасть в коридор собственного дома. В такси он не заснул, но здесь можно уступить.

Не приняв заранее сорбенты, Ролдан проснулся от головной боли и усталости во всем теле. Депрессанты действуют так, что тело полностью отключается. В том числе механизмы самозащиты. Вот и спишь недвижным трупом все время.

Отклеиться от пола было так же сложно, как сделать два шага до санузла. Здесь у раздатчика уже находился массивный бокал с разбавленными в нем обезболивающими, электролитами. Добавить еще бы сорбента, но уже поздно.

Чистка крови поможет, но придется плестись в соседнее здание, где расположен пункт жизнеобеспечения.

Ролдан осушил стакан, радуясь прохладной жидкости с цитрусовыми нотками. Жидкость всосалась в высохшем желудке моментально. В стакан из раздатчика капнула вторая порция. Но уже без обезболивающих.

Вторую порцию Ролдан пил медленно, смакуя. В процессе исчезла головная боль, тяжесть в членах рассосалась. Мышцы все еще задеревеневшие, с этим Ролдан решил разобраться позднее. После легкого завтрака.

Раздатчик уже совращал питательным батончиком. В этот момент следовало поддаться соблазнам.

Наполнившись с одного конца, Ролдан освободил накопленное за ночь, слив отходы из сосудов для них.

Душ в просторной белой комнате освежил, смыв не только одежду и обувь, но размял мышцы. Затем струи пара и поток горячего воздуха.

Ролдан облегченно вздохнул. Сухой и румяный, немного пришедший в себя, но все равно испытывающий угрызения совести за вчерашний загул.

У массивного раздатчика уже находилась стопка одежды: узкий комбинезон, мягкие тапочки.

Покинув санузел, Ролдан взглянул на пустую комнату с лежбищем для своего бренного тела. Разведя руками, Ролдан покаялся. Пусть кровать не ревнует. Они проводили достаточно ночей вместе, чтобы жаловаться на разлуку.

Ролдан спустился на одиннадцатый этаж, где в зале размялся и почувствовал себя человеком. Ведь только человек может испытывать стыд за содеянное. Потраченное впустую время.

Как во всяком зале, тут главенствовали не механизмы, не стимуляторы, не массажные устройства. Главным тут являлись часы.

Ролдан проспал до обеда этого дня.

И все почему? Лишь бы не вспоминать о мертвеце, что танцевал на костях уравновешенного мира. Вот так смерть одного дурака может разрушить тысячи жизней. Или хотя бы нарушить привычный их порядок бытия.

– Не мог сообщить? – в сердцах возмутился Ролдан и ударил по груше.

Костяшки болели, но это приятная боль. В отличие от той, что встретила его при открытии глаз.

На высказывание человека никто не обратил внимания. Почти все люди находились в собственной среде, чтобы реагировать на отдельные фразы. Даже такие явные.

Тренировку прервал входящий вызов. Его можно было проигнорировать, что Ролдан и сделал. Ведь до конца сеанса оставалось несколько стандартных минут. Жить по общему времени казалось не очень удобно, ведь солнце крутится вокруг планеты не по указке человека.