— Виктор, ты записал данные девушки?

— Э-э-э, — заблеял охранник.

— В должностных инструкциях черным по белому указано — фиксировать данные всех, кто посещает офис компании.

— Кирилл Владимирович предупредил, что к нему придет блондинка, сказал немедленно ее пропустить. Ясно же, что девушка приходила совсем не по делам комбината. Если честно, я не посчитал нужным… — Охранник пристыженно замолчал.

Мужчина, все еще смотрящий в окно, раздраженно повел плечами.

— Значит, ты проигнорировал должностные инструкции.

— Получается, так...

— Вот что, Виктор, завтра утром иди в отдел кадров и пиши заявление по собственному желанию.

— В-владимир Константинович, п-пожалуйста, — охранник даже начал заикаться, — простите, не подумал, что девушка такая важная птица.

— Важна не столько девушка, сколько твое наплевательское отношение к служебным обязанностям, на подобное нельзя закрывать глаза.

— П-простите, Владимир Константинович, но я в-ведь верой и правдой служил на протяжении пяти лет.

— Так уж верой и правдой?!

— Ни одного замечания не было…

Руководитель комбината «Молочный двор» задумался.

— Вот что, даю тебе двухнедельный срок, чтобы найти координаты этой девушки. Не справишься — пиши заявление.

— Так у Кирилла Владимировича можно спросить, наверняка он в курсе.

— Вот иди и спрашивай!.. — повысил голос генеральный директор компании «Молочный двор». — Но регламент должен быть соблюден.

5. Глава 4

Глава 4

— Темка, вот ты и дома, — мы с мамой суетились, пытаясь вкатить инвалидную коляску по пандусу к лифту. Это довольно тяжелое занятие, брат хоть и худой, как червь, но мальчик высокий и плечистый.

— Дома... — тихо отозвался Темка.

О заключении врачей мы, конечно, брату не сказали, только он парень сообразительный, сам догадался, что ничего хорошего там не написали, и потух, словно у него выключили внутри лампочку, полностью лишив его интереса к реабилитации, занятиям поддерживающей гимнастикой, да и вообще ко всей жизни. В восемнадцать лет тяжело осознавать, что ты больше никогда не встанешь на ноги, а ведь Артем даже полюбить толком никого еще не успел, полтора года назад случилась та страшная авария, и все это время мы безуспешно бьемся сначала за его жизнь, потом за его здоровье. Но повреждены сразу несколько отделов позвоночника, две операции не дали никакого результата, ниже пояса он по-прежнему ничего не чувствует, и вот теперь такой неутешительный прогноз...

— Тебя комп уже заждался.

— Сестренка, у меня теперь есть ноутбук, подключенный к интернету, — так же тихо отозвался брат.

— На ноутбуке не такая крутая видюха…

— Ну да, — в голосе Артема по-прежнему было равнодушное уныние.

— Ты, наверное, в своей игре уже супер-пупер-мегапродвинутый?

— Нет, не совсем, для того чтобы быть супер-пупер, в игру надо вкладывать деньги. Знаю, некоторые игроки по 20–30 тысяч каждый месяц тратят, но я тоже в двадцатке сильнейших. У меня ведь много свободного времени, и там, в виртуальном мире, я могу прыгать, бегать, да такие трюки выполнять, которые мне даже до аварии были не под силу, — Темка замолчал.

Мама надрывно всхлипнула, а потом закрыла рот руками, пытаясь сдержать рвущийся на свободу плач.

А я затараторила, быстро-быстро, излишне воодушевленно, обо всем и ни о чем конкретно, о том, что мне обещали повысить зарплату, о недавно просмотренном фильме, босоножках, что я купила в погоне за красотой и которые ужасно натирают ноги, о том, что мы переоборудовали ванную комнату, и теперь там душевая кабина с душем Шарко.

На эту кабину мы потратили последние наши деньги, даже залезли в долги, но, говорят, водный массаж очень полезен, а, главное, Темка сможет самостоятельно мыться. Болтала, нажимая кнопку лифта, трещала сорокой, вкатывая коляску брата сначала в квартиру, а потом в его комнату, словно настоящая блондинка из анекдотов. Я ведь правда настоящая, не крашеная, но по уму воображаю себя самой черной брюнеткой, а иногда вообще мужчиной.