— Пожалуйста, — выдаю я, не скрывая улыбки. — Зачем ты работаешь в этом магазине? Пошла бы листовки днем раздавать. Это хотя бы безопаснее. Тебе не хватает денег на всякие мелочи? Мать совсем не дает?

— Дает.

— Врешь.

— У меня стипендия, так что на мелочи мне точно хватает. Я хочу красиво одеваться, ясно? И не клянчить на одежду деньги у мамы. Терпеть не могу ни у кого и ничего просить.

— Я куплю тебе красивую одежду. Пусть не сразу и не от модельеров, но со временем все купим. Брось эту работу. Я не смогу встречать тебя каждый день, просто потому что часто в разъездах.

— А ты снова нацелился меня провожать?

— Да. Не могу по-другому. Ты, кстати, сама согласилась на завтрашнее свидание. Я тебя ни к чему не принуждал.

— Я помню, — улыбаясь, произносит Аля, всматриваясь при этом мне в глаза.

— Чего ты так смотришь на меня?

— Да вот думаю, ты ж реально маньяк, — усмехается на последней фразе.

— Ну разве что твой персональный маньяк, к которому ты уже неравнодушна. И не говори, что это не так. Ну скажи, что уже начинаешь в меня влюбляться?

— Говорю — закрой рот, сейчас будет больно.

— Ты о чем?

— Вот об этом.

Секунда и Аля прикладывает к уголку моего рта ватный диск с перекисью. Предупредила же, но, сука, больно!

— Это щелочь?

— Да вроде как перекись. Но тебе и щелочь не помешает за твою излишнюю самоуверенность.

— Разве девушкам это не нравится?

— Не знаю. Я не все девушки, — тихо произносит Саша и застывает, обхватывая мое лицо двумя ладонями. — Если честно, я не думала, что еще раз встречу тебя. Мне казалось, я сказала тебе тогда обидные слова, и ты точно больше не придешь. Прости меня, я бы…

Договорить Але я тупо не даю. Понимаю, что так нельзя. Точнее с ней нельзя, но я как зверь впился в ее губы жестким поцелуем. И для меня оказалось неожиданностью, что она включится в этот голодный танец языков и будет отвечать мне с неменьшей силой. Приподнимаюсь с бортика ванны и, обхватив ее за талию, поднимаю на руки. Аля же сама инстинктивно обхватывает мой торс ногами. По памяти несу ее в гостиную и укладываю на скрипучий диван.

— Нет, я так не хочу, Стас. Тем более мама с сестрой скоро должны прийти, — мотает головой, при этом шумно сглатывает.

— Я не буду тебя трогать, Алечка, точнее буду, но секса на этом старинном диване у нас не будет. Я же тебя обещал это в другом месте. Я просто чуточку сделаю тебе приятно, ну и себе заодно.

— Ничего приятного я тебе делать не буду. Я не занимаюсь такими вещами!

— А ты сейчас о чем?

— О том самом… минете.

— Еще бы ты занималась с другими такими вещами, рот бы тебе весь отбил. Я сказал, что просто сделаю тебе приятно, глухня ты ершистая.

— А ты маньячина.

— А я маньячина, — соглашаюсь я, едва сдерживая смех, и берусь за пуговицу ее брюк. — Маньячина.

***

Маньячина, как оказался, со стажем. Что я творю?! Она же не выйдет просто так из дома, в белье же. На кой хрен я ее связал?! Это реально клиника… Выжимаю собачьи лапы от воды и быстро вытираю на удивление спокойную Жулю.

— Сидишь тихо и ждешь пока я пущу тебя к твоей маме, поняла меня? Услышу лай — не пущу.

Вряд ли она поняла, что я от нее хочу, но, тем не менее, когда я закрыл ванную, она не заскулила. Ай да молодца, Сафронов, собаку замуровал в ванной, а бывшую жену к кровати привязал. Тут и без врача диагноз налицо, но я все равно не спешу развязать Алю. Приоткрываю тихо дверь и, даже не зайдя в комнату, понимаю, что проснулась, несмотря на зажмуренные глаза. И судя по напряженному лицу, в голове у нее охрененный раздрай. Еще бы там его не было — проснуться привязанной к кровати.