— Чего это только спина? — легонько отталкиваю его в грудь и тянусь к ночнику. — Я вообще-то тебя всего мысленно дротиками продырявила.

— Ну вот, говорю же не спала, — он еще и улыбается. — Прости, Аль, я правда не мог приехать раньше, но я мысленно поел твоей картошки с мясом. Простишь?

— Ну давай пой Михайлова, тогда, так уж и быть, прощу.

— Нет, Алечка, это не мой косяк, это работа, благодаря которой у нас будет все. Так что давай вот так, — тянется к полке и берет мой разбитый телефон.

— Да, я случайно его сегодня разбила. Прости.

— Купим новый. Этот все равно фигня, — как ни в чем не бывало произносит Стас и начинает копошиться в моем телефоне. Несколько секунд и он включает песню, только не в своем исполнении. — Все для тебя, Алька, — еще и смеется, гад.

— Это не засчитывается.

— А я сказал засчитывается, — приподнимая вверх мою сорочку, со смехом произносит он. — Как ты тут поживаешь, малыш? Можно я твою маму немножечко полюблю?

— Вот тебе ответ от мамы, Сафронов, — делаю комбинацию из трех пальцев и тычу прямо ему в лицо.

— Ну вот чего ты такая ершистая, а? — перехватывает мою руку и тут же целует мою «фигу». — Кто несколько часов назад хотел во всех позах?

— Это было до того, как ты не выполнил то, что сам же и обещал.

— Аль, ну хватит. Я для кого это все делаю? Когда другие будут копить на сраные «три звезды» в Турции, мы с тобой на Мальдивах будем отдыхать, про остальное я вообще молчу. Мы сейчас будет играть в «Не дам мужу, потому что хочу его раздраконить?»

— Не будем мы ни во что играть, — выключаю музыку на телефоне и одергиваю сорочку. — На самом деле у меня просто болит поясница, вот поэтому я тебе и не дам, Сафронов, — уже мягче заканчиваю я, взъерошивая его влажные после душа волосы. — Не обижайся.

— Что значит болит? А почему ты об этом не сказала, когда я просил заехать в клинику?!

— Потому что тогда у меня ничего не болело. Да и причем тут беременность? Я просто устала, когда готовила тебе ужин.

— Не нравится мне это, Аля. Давай я завтра утром…

— Тсс…, — прикладываю палец к его губам. — Завтра я вся твоя, но это при условии, что на ужин ты все же придешь.

— Не получится. Я уезжаю на три дня, возможно, на четыре, если все пойдет не так, как я планирую. Так что я на сухом пайке.

— Ясно… так тебе и надо.

— Ты опять начинаешь?

— Продолжаю. Я надеюсь, к четвергу ты вернешься, потому что одна в обитель женских вагин я не пойду.

— Ты пойдешь туда завтра, — строго произносит Стас, в очередной раз приподнимая мою сорочку. — Отвезу вас с самого утра и после поеду, — целует в живот, тем самым вызывая во мне улыбку, которую я не могу сдержать.

— Не надо нас отвозить. Я в субботу пойду сама и разведаю там обстановку. Все, не грузи меня. Давай спать. А вообще, погладь мне спинку.

— Все для моей красавицы, — усмехается Стас, помогая перевернуться мне на живот.

***

«Как в клинике? Все нормально?»

«Нет, ненормально. Мне не понравилось там. Буду ждать тебя и пойдем вместе в ЖК. Не нуди, Сафронов, и так твоя мать достала. Пожалей мои нервы»

«Вот чего ты такая упрямая, Аля?! При первой же возможности — отшлепаю»

«Жду, а то ты только обещаешь»

— Я же просила вымыть окна, — откладываю телефон в сторону и упираюсь взглядом в Таисию.

— Я вам говорила, что не буду мыть окна. Во-первых, холодно, во-вторых, я боюсь высоты.

— В-третьих, лень одолела. Я понимаю. Однако, беременность не болезнь.

— Я не говорила вам, что беременна. Вы подслушиваете?!

— Ты, наверное, забылась. Я в своем доме, что хочу, то и делаю, — присаживаясь напротив меня за стол, уверенно произносит эта стерва. — Знаешь, у тебя ошибочное мнение.