- И кто же ты тогда?

   - Рысь, матушка! Сильная, безжалостная рысь! Которая урчит от удовольствия, когда в ее глотку льется горячая кровь зайцев!

   - То есть ты готова растерзать всех, дочь?

   - Да, мама, если потребуется, да!

   - Тогда в итоге ты останешься совершенно одна, Лавия. Навсегда.

4. Глава 3 Сладких снов

СИЛЬВИЯ

   Почему Лавия такая злая всегда? Ведь мы же сестры! Неужели я совсем никчемная, как она говорит? Иногда мне кажется, что сестра меня ненавидит. Хотя если бы Лавия только надо мной измывалась, еще куда ни шло. Привыкла уж, с детства от нее лишь насмешки и зуботычины получаю. Но ведь она и с дочерью своей себя в точности также ведет! 

   А малышка Дженни такая ранимая! Совсем маленькая еще, после того, как мать отчитает да наподдает, всю ночь плачет – тихонечко, чтобы та не слышала, а то прибежит и добавит. Когда весь дом засыпает, она прокрадывается ко мне – с опухшим от слез личиком, и сворачивается в клубочек под боком, как котенок. 

   - Почему ты позволяешь сестре над собой издеваться?

   Мужской голос – низкий, с хрипотцой, заставил подпрыгнуть. Сердце в груди тоже скакнуло – казалось, р-раз, выскочит в рот, и подавлюсь им! А ведь это кто-то знакомый!

   - Почему не защищаешься? – мужчина вышел из тени под свет уличного фонаря. 

   Так это тот самый оборотень, из-за которого мне сегодня досталось! Вернее, он-то не виноват, я огребла из-за собственной глупости.

   - Один раз ответила бы сестре, как следует, она и перестала бы тебя задирать. – Продолжил он, а во мне полыхнула злость.

   Все всегда лучше меня знают, что и как я должна делать!

   - Мы с тобой на «ты» не переходили, наглый оборотень!

   - Я всегда на «ты» с женщинами, которые видели меня голым, - ухмыльнулся, прислонившись плечом к стене дома и бесцеремонно разглядывая меня. – Правда, обычно они тоже обнажены. Не желаешь себя показать во всей красе? Для завершения знакомства, так сказать. Тут сеновал как раз неподалеку. 

   - Подлец! – моя рука взлетела в воздух и со всего размаху обрушилась на его щеку.

   - Вот, можешь ведь, - он скривился, из разбитой губы потекла кровь. – А почему от сестры все безропотно сносишь? 

   - Не твое дело!

   - На «ты» перешли, а познакомиться так и не успели, - пробормотал он. – Будешь должна, красавица. Сладких снов!

   Он отступил назад и растворился в темноте. Но пока шла к дверям, всем телом ощущала на себе его взгляд. Пристальный, хищный и… заставляющий сердце стучать быстрее. Почему?

   Я надела длинную ночнушку, прошлепала босыми ногами к кровати и села на нее – под аккомпанемент требовательно бурчащего желудка. До утра буду ворочаться теперь, голод не даст глаз сомкнуть. Эх, а в трапезной, наверное, сейчас убирают остатки пирога с морошкой, бережно накрыв его полотном!

   В дверь кто-то поскребся. Потом она медленно приоткрылась, и в комнату на цыпочках прокралась малышка Дженни. 

   - Плифет, Шильви, - нещадно шепелявя, она расплылась в счастливой улыбке. 

   За это ей тоже прилетало от матери, но треть букв девчушка все равно нещадно коверкала, и порой выходило очень забавно. 

   - Воть, - она подошла и протянула мне тарелку, накрытую льняной салфеткой. 

   Да неужели тот самый пирог, о котором мы с желудком только что грезили? Я «раскутала» дар племянницы, прикрыла глаза от удовольствия, наслаждаясь его ароматом, и тут же вонзила в него зубы.

   - Шпашибо, Дженни! – поблагодарила, спохватившись.

   - Ты тепель как я, - она довольно захихикала, сев на постель. – Тоше фепеляфишь.