Кто-то из них точно врет! Не могла же я залететь от святого духа?!

Меня, все эти события, не особо сильно огорчили. Ушла, от одного и второго, с высоко поднятой головой.

Все равно выясню, кто из  них папаша. Мне от него ничего не нужно.  Но когда-нибудь, мой ребенок спросит, и я буду знать, что ему ответить на этот вопрос.

Тем временем, мы со Славой подъехали к воротам реабилитационного  центра. На пропускном пункте нас пропустили без проблем.

Здесь, нам предстоит провести ближайшие десять дней.

В дороге сын уснул. Не знаю, спал ли он в самолете, но сон ему был необходим. Ему никак нельзя быть в перевозбужденном состоянии. Это может сильно сказать на результатах обследования.

До приема еще полчаса, дам ему еще немного поспать...

 Ка́ршеринг (англ. carsharing) — вид пользования автомобилем, когда одна из сторон не является его собственником. Это вариант аренды автомобиля у профильных компаний.

14. Глава 14.

Ровно в десять утра, без опозданий, мы заходим в кабинет нашего лечащего врача.

- Я рад вас видеть! - с доброжелательной улыбкой приветствует нас немолодой, седовласый мужчина. – Как ваши дела, Вячеслав? – обращается к сыну, рассматривая того заинтересованным взглядом. - Как успехи? Судя по вашей изменившейся внешности, вы занялись спортом. Это очень хорошо.

- Всё прекрасно, спасибо! – ответил сын, сдержанно, но уверенно пожимая мужчине руку. – Не тем видом, которым бы хотелось заняться. Но к вашему предписанию, не травмировать голову, отнесся серьезно. Поэтому, это, всего лишь, большой теннис и периодическое перетаскивание железок в качалке.

- Большой теннис – это, весьма, полезный вид спорта и очень активный. Мне кажется, он вам более чем подходит, - с улыбкой вынес свой вердикт Славкин лечащий врач.

Мужчина, как обычно, начал беседу очень профессионально. Не кидался сразу на амбразуру, а плавно и незаметно, начиная с обычных вопросов, переходил в форменный протокол и стандартные психологические тесты. Составлялось подробное расписание, на каждый день, пребывания в центре. Все тоже самое, что и в прошлые разы. Долгая нудная необходимость.

Весь здешний медперсонал действует очень деликатно. Мне нравится.

В кабинет незаметно просачивались медсестры, брали кровь на анализы, измеряли давление, температуру, в общем, делали всё необходимое для дальнейших проверок и обследований.

Сыну было всего два месяца, когда моя мама обратила внимание на то, что со Славой что-то не так.

Родился мой мальчик без патологий с отличными анализами. Закричал сам и сразу. По шкале Апгар*, девять из десяти. В десятку очень редко кого оценивают.

Изо дня в день, моя мама била тревогу, что реакции ребенка не такие, как должны быть.

Но когда я указала на это участковому педиатру, она сказала, что это такие особенности развития у вашего малыша.

«Все детки разные, - успокаивающим голосом говорила педиатр, - развиваются тоже по-разному, тем более все анализы хорошие, вам не о чем беспокоиться.»

А мама не сдавалась. Всё твердила, что надо показать ребенка другому специалисту, более узкопрофильному.

У меня не было причин не доверять матери. У нее опыт есть, хотя бы одного ребенка, но она вырастила и не известно сколько спасла на операционном столе. Я же, впервые, можно сказать, держала младенца на руках. Даже Женькину дочку, я видела лишь мельком.

После тщательного обследования у лучшего невролога, которого только смог найти мой папа, Славе поставили диагноз. ЗПР (задержка психического развития), пока что в лёгкой форме. Заболевание скорее всего будет прогрессировать и, если не принять необходимых мер, грозит умственной отсталостью, как минимум. Не говоря уже, о возможных сопутствующих заболеваниях.