Откуда их столько здесь? Может рядом находится какая-нибудь женская консультация?

И вдруг, я начинаю понимать, что со мной, что-то не так. Я опускаю взгляд и вижу, что у меня у самой огромный живот, вместо того плоского, что был несколько минут тому назад.

Не успела даже подумать о том, что происходит, как картинка неожиданно изменилась. Меня больше не окружали беременяшки разного калибра. Вокруг, туда-сюда, сновали мамочки с колясками.

Это мне показалось еще странней. Других прохожих, почему-то, на улице не было.

Мой живот, так же, исчез. А вместо него, я руками держалась за ручку огромной темно-синей коляски.

От шока, я остановилась, как вкопанная!

Что происходит, черт возьми?!

Не успела подумать о неладном, как коляски исчезли, а на встречу мне, пошли женщины, ведущие за руку детей. Все мальчики. Ни одной девчушки с косичками среди них не было.

Все дети были разного возраста. И маленькие, не старше трех лет, и великовозрастные детины, которые не в состоянии сами о себе позаботиться. Но одна черта у них была одинакова. Выражения их лиц были отрешенными. В глазах пустота, рот приоткрыт, некрасиво перекашивая нижнюю челюсть.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, это больные дети. Или «особенные», так их принято называть. Диагноз ЗПР и умственная отсталость, во всей своей красе.

Мой самый большой страх и истинный враг…

Вдруг, я поняла, что коляска исчезла из моих рук, и кто-то крепко держит меня за руку. Поворачиваю голову. Смотрю вниз. Маленький мальчик не старше двух лет, с таким же отрешенным выражением лица, стоит рядом со мной.

Я не понимаю, что происходит! Откуда он взялся?

Откуда все это взялось вокруг меня?

Неожиданно, мальчик начинает быстро расти, прямо на моих глазах. Вот, он уже выше меня и, чертами лица, отдаленно смутно напоминает моего Славика. Мимика через чур расслаблена и перекошена, во взгляде пустота и цвет глаз, как будто выцвел, рот некрасиво открыт и по подбородку стекает вязкая слюна.

Его сложно узнать в этом жутком образе. И мне не хочется даже представлять, что это может быть мой сын.

Меня трясет, страшно, что аж кричать хочется.

Я не боюсь того, кто стоит передо мной. Совсем, не боюсь . Я не понимаю, почему он такой?

«Мы же вылечили тебя!» - хочется кричать во все горло. 

Но я даже рта раскрыть не могу, будто его склеили резиновым клеем.

Нижняя челюсть мальчишки шевелится, и его рот начинает издавать странные, булькающие звуки. Некрасивые, растянутые неровным голосом, буквы очень походили на протяжное «м-а-а-а-а-а-а-м».

Звук шёл, словно через пелену, и зов стал повторяться. Слово «Мама» приобрело более ровные  и правильные очертания. Реальность начала искажаться, все вокруг поплыло рябью. Мальчик исчез, как и не было. Меня повело, слегка потряхивая.

Я резко распахиваю веки, выныривая из реалистичного сна. Сердце колотится словно сумасшедшее, будто вот-вот выскочит из груди.

Вокруг царит приятный полумрак салона самолета и слышен мерный успокаивающий гул турбин.

- Мам, ну проснись уже! – надо мной склонилось, обычное, с нормальными четками чертами, лицо Славки.

Господи, это сон, всего лишь сон. Спасибо!

– Ты так крепко спала, что еле разбудил, - продолжил разговаривать со мной сын. - Мы сейчас будем заходить на посадку. Рекомендую привести себя в порядок в самолете, пока туалеты не закрыли. В аэропорту, у нас не будет на это времени.

Поблагодарив сына за заботу и чмокнув его в щеку, поспешила скорее ретироваться в сторону кабинок. Не хочу, чтобы он заметил моего состояния.

Шла по проходу и никак не могла понять, что это было. Странный сон. Если учесть, что первая его часть - истинная правда.